Разбитое зеркало - [52]

— Портия! Ты слушаешь?

— Да?

— Портия, возникла проблема.

— Какая проблема?

— Это Оливия. Она опережает нас.

— Опережает?

— Она открывает рестораны в тех местах, где собирался открыть я.

— Совпадение?

— То, что она арендует именно то здание, которое приглядел и я, ты считаешь совпадением?

— Если это было самое лучшее здание, то почему бы и нет?

— А Прово? «Бригхэм янг»? Еще двадцать тысяч?

— И опять совпали дома?

— Всего лишь через улицу, практически напротив.

— Да, но это не значит…

— И сегодня утром третий случай.

— Где?

— Флорида, в Гейнесвилле. Она купила именно то здание, которое я собирался арендовать. Купила все здание — на сорок тысяч квадратных футов больше, чем когда-либо ей требовалось. Для нас оно было бы более ценным, чем для нее. Мы бы экономили на поставке продуктов, поскольку у нас уже есть отделение в Тампе, если только она не присмотрела уже и Тампу. Это единственное место, где она нас еще не настигла.

— Три случая подряд?

— Именно.

— И она знает, что если захватит место первой, то ты не станешь с ней бороться, не так ли?

— А как мне быть, Портия? После того, что я сделал…

— Не думай больше об этом. Роман, похоже, что у тебя работает шпион. Советую тебе найти его. И лучше всего загляни в свою постель, если только ты ей пользуешься для своих делишек. Полагаю, что ты не всегда ставишь своих шлюх к стене.

Роман проигнорировал большую часть сказанного ею. Женщины всегда используют подобные выражения, говоря о мужчинах, занимающихся любовью с другими. Когда же они сами занимаются этим, то, естественно, что это нечто возвышенное, а вот если это касается других женщин, то это — бездумная похоть.

— Ее? — переспросил Роман.

— А разве это не твоя слабость? С кем ты спишь с тех пор, как это началось? Однажды Оливия тебя уже проучила, Роман. Почему бы ей не проделать это еще раз? Ты ведь так ничему и не научился.

— Портия, клянусь! У меня никого нет. С тех пор не было ничего серьезного…

— О да! Само целомудрие, не так ли? Баран отказался от овец?

— Портия, я позвонил не для того, чтобы ссориться с тобой. Я никогда не хотел ссориться с тобой. Клянусь тебе…

— Как и каждой, с которой встречался, — ответила она. — Ты любишь всех. Заботишься об их потребностях, правильно? Если она этого хочет, надо ей это дать. Так вот, Роман, не у каждой женщины потребности столь примитивны.

Она бросила телефонную трубку. Чертов ублюдок! И так спокойно… Она помедлила. Ну а что, собственно, спокойно? Чем он огорчил ее? Будь честной сама с собой, Портия. Твои слезы текут не из-за того, что он сделал, а из-за того, чего он не сделал. Глупый Роман! Он идет на все, чтобы осчастливить женщин — всех, кроме тебя, Портия. А у тебя самой, черт побери, тоже есть потребности! Ты обвиняешь Романа в том, что он считает, будто ему известно, в чем заключаются потребности каждой женщины, а ведь это именно то, чего хочешь ты, разве не так? Сейчас твои потребности очень просты. У тебя появилось непреодолимое желание, которое не оставит тебя, и единственный, кто может удовлетворить его, находится ровно в ста двадцати семи милях отсюда, в Драммондвилле.

Роман мягко положил телефонную трубку. «Что это? — подумал он. — Что он такого сказал?» Как ни старайся, некоторые женщины… Хотя, конечно, дело именно в нем, а не в том, что он упомянул ее сестру или сообщил о существовании шпиона. Роман ее просто раздражает. Она дала это понять несколько лет назад. Портия избегала его с момента суда. Он превратился в «табу», «паршивую овцу», стал нечистым, прокаженным, персоной «нон грата».

А почему бы и нет? Ведь он искалечил ее сестру, и хотя они и ненавидят друг друга, но сестры есть сестры. Он убил мать Портии. Его необузданная похоть стала причиной скандала, который мог бы легко уничтожить «Стейк сейчас». Так почему бы ей и не ненавидеть его?

Портия стала его другом, когда у него никого не было. Он вполне уже мог быть мертвецом, а она подарила ему жизнь. И это все после того, как он причинил ей столько горя.

Он даже отверг ее милую детскую жертву, когда она попыталась хотя бы на одну ночь занять место Оливии, чтобы исцелить его от болезни любви. Она поступила, как школьница, и сильно ошиблась, но…

Портия представляла собой нечто совершенно удивительное. Она готова была лечь с ним в постель — а тогда она скорее всего была девственницей — только потому, что считала, что это нужно ему. Ни одна женщина не могла бы поступить лучше.

И после этого — после всего, что она вытерпела от него, прощая его за все, он позволил своей похоти затмить ему глаза и почти уничтожить то немногое, чем ему удалось отплатить ей. А она все же спасла его!

О Господи, как же она должна презирать его!

Все! Больше он ее не потревожит. Ни за что! Единственное, что он может делать для Портии, — зарабатывать для нее деньги. И он будет это делать, он заработает миллионы, и его не остановит даже то, что Оливия собирается помешать ему.

Впервые с тех пор, как он осуществил несколько усовершенствований в ресторане «Бифштекс вашего будущего» в Калумне, Роман отправился в один из ресторанов Оливии. Парень в грязном фартуке и с ярким прыщем в углу рта бросил ему мясо на тарелку. Хотя Романа и спросили, как его поджарить, однако не дали самому выбрать кусок мяса.