Разбитое окно - [166]

– Я понял, что именно так «5-22» мог выносить с собой информацию. Зачем ему скачивать тысячи страниц разных досье? Он просто переписывал нужные сведения о своих будущих жертвах глубокой ночью, когда в ячейке, кроме него, никого не было. Помните, мы нашли частички желтой блокнотной бумаги? А рентгеновские аппараты и металлодетекторы на пропускных пунктах на бумагу не реагируют. Никто об этом даже не подумал.

Сакс рассказала, что видела тысячи желтых блокнотов вокруг письменного стола в тайном убежище Гордона.

Лон Селлитто приехал из управления.

– Этот ублюдок уже сдох, – проворчал он, – а я все еще значусь в компьютерной системе как дуреман. И все, чего мне удалось добиться от них, – «мы над этим работаем»!

Но лейтенант принес с собой и хорошую новость. Районный прокурор дал санкцию на повторное расследование всех дел, где улики, очевидно, сфабриковал «5-22». Артура Райма уже отпустили из-под стражи, а положение остальных заключенных пересматривается, и существует вероятность, что в течение месяца они обретут свободу.

Селлитто добавил:

– Я проверил регистрационные документы на таунхаус, в котором жил «5-22». Стоимость такого дома в Верхнем Ист-Сайде может достигать десятков миллионов долларов. Оставалось загадкой, как мог позволить себе подобное жилье Питер Гордон, охранник на полставки. – Но детектив уже имел ответ. – Владелец не он, а Фиона Макмиллан, вдова восьмидесяти девяти лет от роду, не имеющая родственников. Она по-прежнему аккуратно оплачивает налог на имущество и коммунальные услуги. Только вот что странно: за последние пять лет никто ни разу ее не видел. Примерно столько времени прошло с тех пор, когда Стерлинг перевел «ССД» в Нью-Йорк. Видимо, Гордон собрал всю информацию на старушку и убил ее. Поиски тела намечены на завтра – сначала в гараже, потом в подвале. – Селлитто помолчал и добавил: – Я занимаюсь организацией поминальной службы по Джо Мэллою. Она состоится в субботу. Желаете принять участие – милости прошу.

– Конечно, мы будем, – ответил за всех Райм.

Сакс коснулась его руки и добавила:

– И не имеет значения, рядовой патрульный или начальник, он тебе как родной, и если теряешь кого, боль одинаковая.

– Слова твоего отца? – догадался Райм. – Очень похоже на его высказывание.

Из прихожей раздался знакомый голос:

– Опоздал маленько. Виноват. Только что узнал о закрытии дела.

Родни Шарнек вошел в лабораторию, опередив Тома. Он держал под мышкой стопку компьютерных распечаток и, как обычно, обращался к компьютеру, системе дистанционного контроля и остальному оборудованию в лаборатории Райма, будто именно они здесь были живыми существами.

– Опоздал? – недоуменно переспросил Райм.

– Наш компьютер только что закончил обрабатывать файлы свободного пространства, украденные Роном. То есть позаимствованные. Я как раз собирался везти к вам результаты, а мне говорят, что вы уже накрыли преступника. Значит, они вам уже не нужны?

– Во всяком случае, любопытно, что тебе удалось обнаружить.

Шарнек подошел к Райму и развернул перед ним распечатки. Тот непонимающе посмотрел на листы, испещренные словами, цифрами и символами, местами с большими пробелами между ними.

– Для меня это абракадабра.

– Ха-ха, смешно! Для вас это Акихабара!

Райм не стал его поправлять, только попросил:

– Расскажи мне самую суть.

– «Бегунок» – тот ним, что я нашел еще раньше – действительно скачал кучу информации из innerCircle, а потом стер свои следы. Но только эти данные не касаются людей, которых убил или подставил «5-22», и вообще не связаны с его делом.

– Имя есть? – спросила Сакс. – Бегунка?

– Ага. Его зовут Шон Кассел.

Сакс задумалась, прикрыв глаза.

– Бегунок… А ведь он говорил мне, что занимается триатлоном. Но я и думать не думала…

Кассел занимает в «ССД» должность начальника отдела продаж и значится в списке подозреваемых, отметил про себя Райм. Он обратил внимание на то, что Пуласки не остался безразличным к этому известию. Молодой полицейский моргнул, услышав знакомую фамилию, оглянулся на Сакс, удивленно подняв брови, и на лице его появилась едва заметная мстительная улыбка. Райм вспомнил, как неохотно Пуласки возвращался в «ССД», как он смущался по поводу своего незнания программы «Эксель». Вероятно, между ним и Касселом произошла какая-то стычка.

– И что же искал Кассел в базе данных «ССД»? – поинтересовался Пуласки.

Шарнек полистал распечатки.

– Точно не могу сказать.

Он нашел нужную страницу и протянул молодому полицейскому.

– Вот, посмотри сам, если хочешь. Здесь список досье, открытых им.

Пуласки покачал головой:

– Я никого из них не знаю.

Он начал зачитывать список вслух.

– Стоп! – чуть ли не выкрикнул Райм. – Повтори-ка последнюю фамилию.

– Дьенко… Вот, тут еще раз встречается – Владимир Дьенко. Вы его знаете?

– Вот черт, – пробормотал Селлитто.

Дьенко выступал ответчиком по делу о русской преступной организации, закрытому из-за проблем со свидетельскими показаниями. Райм спросил:

– А перед ним кто был?

– Алекс Караков.

Так звали осведомителя, внедренного в окружение Дьенко под чужим именем. Он исчез за две недели до начала слушания дела в суде и скорее всего погиб, хотя никто не мог понять, как головорезы Дьенко сумели добраться до него. Селлитто забрал у Шарнека распечатки и начал перелистывать.