Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать - [8]

Прожила я у Ансельма почти два месяца, за которые научилась довольно сносно говорить на местном языке. Про себя я называла его немецким, хотя все вокруг именовали его тевтонским. Земли здесь были под управлением герцогов или князей, а где-то еще существовали другие страны, о которых знали только ученые мужи, живущие в столице герцогства, Айзенштадте, да наемники, ходившие отрядами по чужим территориям. Варбург находился на границе герцогства и за мою бытность в нем ни разу не подвергался нападениям со стороны наемников. Мародеры же здесь бродили небольшими отрядами и их очень быстро отшвыривали от стен, но это было дело привычное, как осенние бури или камнепады в горах.

Берта, экономка Ансельма, научила меня готовить, как было принято, ходить на базар, убираться и стирать, время от времени охая, что мне так не повезло потерять память и забыть даже простые вещи, без которых нормальная женщина не мыслит своего существования. Постепенно я врастала в здешний быт, приводя в изумление саму себя и только по вечерам, ложась спать, я перебирала все события последнего дня в моей нормальной жизни и пыталась понять, что привело к такому перевороту. Проливать слезы было бесполезно - вокруг находились совершенно чужие люди и им не было до меня никакого дела. Задачу о возвращении домой я должна была решать самостоятельно, или же искать способ приспособиться к жизни здесь.

По исходу двух месяцев.Ансельм отвел меня в трехэтажный каменный дом с коричневыми балками между камнями стен. Дом был почти такой же, как и остальные в Варбурге, разве что смотрелся чуть почище. В огромной полутемной столовой меня встретила маленькая старушка, живая и бойкая, закутанная в теплую шаль и мужчина лет сорока, русоволосый и голубоглазый.

- Вот я вам привел фройен Марту, - подтолкнул меня к стулу Ансельм, усаживаясь поудобней. - Вы же наверняка слышали о ней, фрау Альма? И ты, Фриц, тоже ... Ты говорил, что твоя тетя уже не так бодра, как раньше и неплохо было бы взять ей в помощь служанку. Посмотри на Марту, она хоть и потеряла память о своем доме, но вполне разумно себя ведет во всем остальном и может помогать фрау Альме во всем.

- Да, мои глаза уже не те, что были раньше, - подвердила старушка. - То палец себе порежу, то соль не найду...она готовить умеет, герр Ансельм?

Фриц, который рассматривал меня, подперев кулаком щеку, подошел поближе и только тогда я заметила, что он припадает на правую ногу.

- Сколько тебе лет, Марта? - он был на полголовы выше меня, что считалось высоким. - Ты крещеная?

- А то, - мотнул головой Ансельм. - Еще того месяца в костеле святого Себастьяна патер Оскар окрестил ее. Вон, крестик висит, посмотри сам.

Мужская рука потянулась к вырезу платья, но я отшатнулась и сама вытянула шнурок, на котором и висел так необходимый здесь атрибут. Вовсе не обязательно было самому лазать туда руками, хоть ты и будущий мой хозяин! Рука остановилась и взяла двумя пальцами крестик, подтянув меня поближе. Я отвернулась, терпеливо ожидая, когда он уберется за стол.

- Оставь ее, Фриц, не видишь - фройен крещеная, здесь с ней все в порядке. И за корсаж ей нечего заглядывать, тебе же служанка была нужна, а не подружка! За подружкой сам сходишь, если понадобится, а то я пристрою ее к Шмидту, там тоже хотели бы служанку нанять, чтоб ела поменьше, да сироту!

- Оставь ее, герр Ансельм, - старушка уже приняла решение и, поправив юбки, колобком выкатилась из-за стола. - Ну-ка, наклонись ко мне, что видишь?

- Вас..фрау Альма.

- Глаза мои видишь? Слепнут они, а сделать ничего нельзя. Вот ты и будешь делать все, что делала я по дому. Поняла?

- Да, фрау Альма.

Разговаривать более длинными фразами я уже умела, но здесь от меня требовались не разговоры, а рабочая сила и покорность в ответах. Приказали - пошла и сделала. Отругали - поклонилась, пошла работать. Пнули - потерла синяк и молча ушла, кланяясь. Это я уже успела заметить, когда ходила с Бертой на базар или помогала ей по дому. Горожанки позажиточней ходили на базар только со служанками, указывая им толстыми белыми пальцами, какой кусок взять с прилавка и положить в корзинку. Если, не дай Бог, служанка сделала что-то не так, визгливый голос фрау разносился по рынку во все стороны и зеваки с интересом смотрели, как достойная госпожа бьет кулаком в спину провинившейся.

- Пошли, я покажу тебе твою комнату, Марта. - Старушка засеменила впереди, но путь был недолгим - через десяток шагов она толкнула скрипучую дверь и показала мне чулан размером с кухню хрущовки. Толстый матрас, набитый сеном, лежал на деревянной лавке, занимающей половину комнаты, рядом стоял старый стул и убогое подобие столика.

- По-моему, вполне приличная комната для тебя. Или ты привыкла к мягкой кровати и большим окнам?

- Нет, фрау Альма. Я не помню, была ли у меня такая кровать.

- Ну и правильно, - смягчилась та. - Лучше уж тебе сразу все забыть, если даже и вспомнишь что о своем доме. Наверняка тебя никто не ищет, так что привыкай жить тут. Простыни лежат в кладовке, пошли, я проведу тебя по дому, чтобы ты больше не дергала меня по мелочам.