Райнхард Гейдрих — паладин Гитлера - [50]

Но это далеко не все, что было нужно, и далеко не все могла осуществить высочанская пятерка. Руководство организации «Ииндра» поручило учителю Яну Зеленке-Гайскому заботиться о парашютистах. По соображениям конспирации Кубиш и Габчик должны были время от времени менять квартиры. Зеленка находил им пристанище: у Новых на Просеку, у Филипков, у Фафков, у Моравцов на Жижкове, у Сватошей, у Огоунов… Кубиш и Габчик должны были питаться, а это в условиях протектората тоже проблема. Зеленка находил людей, которые ездили в деревню покупать продукты без карточек. Пани Моравцова вместе с другими сестрами из отделения Красного Креста доставала продовольственные карточки, которые знакомые лавочники не сдавали в конце месяца распределительным организациям и пускали их еще раз в оборот; в Праге на Жижкове живет пекарь Йозеф Вавржинец, который таким образом несколько недель снабжал парашютистов хлебом и печеньем. Хотя Кубиш и Габчик получили в Лондоне «протекторатную» одежду, приобретенную у евреев-беженцев, но одному она была заметно велика, а другому мала; в грубых спортивных ботинках, которые еврейские изгнанники взяли с собой в долгий путь за море, Кубиш и Габчик слишком бросались в глаза на пражских улицах; шляпы на них заломлены по-английски; носки, по-видимому, разведывательное отделение Моравца не приобрело, поэтому на парашютистах были английские, очень пестрые носки. А ничто на них не должно бросаться в глаза. И Зеленка достает у друзей костюмы, ботинки, шляпы, носки. Кубиш и Габчик живут в Праге по фальшивым удостоверениям и должны время от времени менять также и имена. И Зеленка с помощью стражника Косика и других служащих протекторатных учреждений достает им новые фальшивые удостоверения на новые вымышленные имена.

Так же как и в Пардубице, в Праге узкий поначалу круг друзей и помощников Кубиша и Габчика разрастается и в конце концов превращается в целый отряд. Пока однажды в роковой день 1942 года этот отряд не окажется перед дулами нацистских автоматов. Исключение составят несколько человек, которые спасутся почти чудом: например, профессор Огоун переждал остаток войны в Кромержицком доме для умалишенных, где его скрывали знакомые врачи.

Но большая часть этих друзей и помощников не подозревает, конечно, кто такие Кубиш и Габчик, они знают их только под одной из конспиративных кличек, чаще всего только по имени, и, уж конечно, не подозревают, какое задание они должны выполнить; а те, конечно, об этом не могут произнести ни звука. Без своих помощников они не сделали бы ничего, кроме первых шагов, это им ясно. Их друзья оказывают им также неоценимую моральную поддержку, они окружают их теплой атмосферой дружбы и солидарности, без которой многие смелые и сознательные бойцы-подпольщики переживали тяжелый душевный кризис и оказывались на грани отчаяния. Кубиш и Габчик звали пани Кходлову мамой, пани Моравцову — тетей. С мужчинами они могли открыто побеседовать о военных делах. И хотя действительность в протекторате весьма отличается от тех представлений, которые они получили в Англии, все же они держатся того, что им говорил в Лондоне полковник Моравец и офицеры его осведомительной службы: война скоро кончится, освобождение не за горами! Особенно Габчик, темпераментный и остроумный парень, гордый своими снайперскими успехами и склонный порой щегольнуть своей осведомленностью, щедро расточает оптимистические предсказания.

В Праге у них были не только друзья и помощники, не только «мама» и «тетя», но и девушки, которых они любили. Кубиш ухаживал за Аничкой Малиновой с Панкраца, Габчик влюбился в девятнадцатилетнюю дочку Фафковых, у которых они с Кубишем жили, и даже с благословения родителей обручился с ней. И та и другая ненамного пережили своих любимых.

Как же говорили с ними Кубиш и Габчик о своем задании и о своей будущности? Об этом мы уже не узнаем; остались только обрывки воспоминаний о том моменте, когда Кубиш и Габчик почувствовали себя настолько среди своих, что даже обмолвились такими словами:

— Вы ведь не знаете, кто мы такие, но однажды прочтете в газетах и узнаете, кем мы были!

А Габчик, живой и довольно легкомысленный Габчик, однажды не удержался и, когда во взволнованном разговоре было произнесено имя Гейдриха, сказал:

— Гейдрих? Это мой джёб.

Английское слово «джёб» можно перевести как работа, задание, предприятие.

Об этом задании подозревали в то время только несколько человек, а узнали о нем только два человека: руководитель подпольной сокольской организации «Ииндра» профессор Ладислав Ванек и учитель Ян Зеленка-Гайский. А у них была связь с некоторыми чешскими служащими в Пражском Граде.

Прага, 18 мая 1942 г.

Место действия — Град.

Начало действия —10 часов 30 минут. Действующие лица: шеф службы безопасности и полиции безопасности обергруппенфюрер СС Гейдрих, шеф аусландабвера при верховном командовании вооруженными силами адмирал Канарис (военная контрразведка), начальник 4-го управления группенфюрер СС Мюллер (гестапо), начальник 5-го управления группенфюрер СС Нёбе (уголовная полиция), заместитель начальника 6-го управления оберштурмбаннфюрер СС Шелленберг (иностранная осведомительная служба). Руководители отделов Главного управления имперской безопасности, руководители отделов государственной полиции и руководители отделов СД То есть все высшее руководство органов безопасности гитлеровского рейха.