Рай Сатаны - [69]

Однако «лисапедисты» вполне бодро крутили педали. И ехали. Но Багиров заметил, что вращение педалей абсолютно с движением не связано. Некоторые седоки продолжали налегать на них, даже остановившись. Передовая машина, наоборот, подкатила к крыльцу «Звезды», не сбавляя хода, хотя педали оставались неподвижными.

Понятно… Двигатели все-таки электрические, и чтобы хоть как-то увеличить ограниченный запас хода, конструкторы предусмотрели подзарядку аккумуляторов всеми доступными способами – и от солнечной энергии, и от мускульной.

«Ноги, наверное, у всех у них сильные, будто у страусов», – подумал сержант. Хотя, надо заметить, что у человека, спрыгнувшего с передового «лисапеда», и верхняя часть тела мышечной атрофией не страдала – короткая куртка из потертой кожи не могла скрыть ширину плеч и могучую мускулатуру.

Здоровяк снял шлем, затянутый спереди противомоскитной сеткой. Лицо у него оказалось округлое, такие лица часто выглядят добродушными, вне зависимости от душевных качеств их обладателей. Это – с глубоко запавшими глазами, длинным прямым носом и тонкими губами – добродушным отнюдь не казалось.

Какое-то время «лисапедист» внимательно разглядывал сержанта, потом поинтересовался:

– Ты кто? Где Длинный?

– Я не знаю, где Длинный, – ответил Баг после паузы. – Тело в земле, а где душа – Аллах ведает. Но подозреваю, что там не очень прохладно.

– Вот как…

«Лисапедист» задумчиво пожевал тонкими губами, оглядел небольшую выставку оружия, разложенную на крыльце: карабины, арбалеты, дробовики… Спросил:

– И остальные? Ты всех тут, что ли, на ноль перемножил?

– Всех.

– Не соврал Тульбигей, выходит… – задумчиво произнес верзила словно бы сам себе, затем снова обратился к сержанту:

– Но я спросил: ты кто?

Тон подразумевал, что на вопросы лучше бы отвечать правдиво и исчерпывающе, а кто вздумает отмалчиваться или врать, тот сам враг своему здоровью и долголетию…

– Прохожий я. Шел мимо, заглянул на огонек… А хозяева злыми людьми оказались. Негостеприимными.

– И ты им, значит, растолковал насчет законов гостеприимства… – покивал здоровяк.

Он еще раз оглядел сержанта, махнул рукой своим соратникам, те начали спешиваться, но некоторые остались в седлах. «Лисапедист» подошел вплотную, протянул Багирову лопатообразную ладонь:

– Меня зовут Пепс. Большой Пепс.

– А меня Баг. Большой Баг.

– Х-хе, почти тезки… А теперь, тезка, рассказывай с подробностями, как ты всех тут обнулить умудрился в одиночку.

…Сказав, что все обитатели злого города мертвы, сержант слукавил. Живых здесь не осталось – такая формулировка точнее отражала действительность. Но по меньшей мере двое жителей исчезли, живыми их Баг не видел, и среди мертвецов, подвернувшихся под выстрелы шамана, тоже не находил. А история с шаманом вообще завершилась крайне мутно… Можно сказать, загадочно.

…Когда сержант кое-как доковылял до «Звезды Таймыра», перестрелка закончилась. Причем однозначно не в пользу людей Длинного – кроме близнецов, Багиров по пути видел трех убитых, угодивших под пули шаманского карабина (а позже, стаскивая тела в общую могилу, нашел еще двоих). Все были биты чисто, наповал. Сержант тогда подумал, что на действительной будущий шаман служил ротным снайпером. Либо в свободное от работы в филармонии время увлекался охотой по крупному зверю.

Над городком повисла тревожная тишина. Сколько врагов уцелело, Баг не знал. Жив ли его союзник, не знал тоже. Если и жив, то либо спустился с крыши, либо сидел там, никак себя не проявляя. Добравшись до площади, Багиров внимательно разглядывал окрестности через электронный бинокль и не знал, что предпринять. Пересекать широкое простреливаемое пространство перед «Звездой» не хотелось, тем более с учетом нынешних физических кондиций… Всадят еще одну пулю из чего-нибудь крупнокалиберного, и вторую за день контузию можно не пережить.

Сомнения сержанта разрешились сами собой – над парапетом крыши показалась знакомая двурогая маска. Вытянув руку, шаман показал в сторону дома со «свинофермой». Затем оттопырил на руке один палец и снова ткнул ею в ту же сторону. На взгляд сержанта Васильев слишком рисковал, изображая свою пантомиму в течение времени, вполне достаточного для прицельного выстрела… Но выстрела не последовало. Похоже, и в самом деле уцелел лишь последний охотник, о нападении уже не думавший.

Предосторожности, с которыми сержант подбирался к дому с клеткой, оказались излишними. Последний враг опасности теперь не представлял. И это был главарь, Длинный, – если не рассматривать всерьез маловероятное предположение, что в шайке бывших зэков судьба свела сразу двух детин с ростом, позволяющим выступать за баскетбольную команду профессионального уровня.

Но, несмотря на рост в два метра с лишком (с большим лишком), в баскетбол сыграть Длинный был уже неспособен. И в любую другую игру тоже. Потому что стоял, приколотый к задней стене дома, – словно жук, пришпиленный к обоям булавкой. Умер он в муках: лицо искажено болезненной гримасой, глаза выкатились, рот широко распахнут в последнем предсмертном крике… Из уголка рта тянулась струйка крови, не успевшей свернуться.