Рай подождет - [32]

— Не думаю, что мы увидим мистера Даррела завтра. Недавно он перенес инсульт, — пояснила Бекки. — Вряд ли он поправился настолько, чтобы принимать гостей.

Повисло тяжелое молчание, затем Кортни тихо сказала:

— Понятно. Как ужасно. Я представляю, что чувствуют его родные.

Улыбка Райана была вежливо-далекой.

— Похоже, миссис Лестор мужественно противостоит напастям. Как ты считаешь, дорогая?

— Да, у нее сильная воля, — согласилась Бекки.

И абсолютно нет выбора, добавила уже про себя.

Вспоминая позже этот разговор, Ребекка усомнилась: а не слишком ли бестактно было с ее стороны упоминать в присутствии Райана и его сестры о физической недееспособности мистера Даррела? Не воскресила ли она по неосторожности горькие воспоминания самого Бизера?

Хотя что их сравнивать? Райан хоть и ходит с тростью, но ведь в состоянии передвигаться, ездить куда вздумается, даже водить машину, даже… заниматься любовью с любой женщиной, с какой пожелает. Тогда как мистер Даррел парализован и может до последнего дня остаться в таком состоянии.

Кроме того, Райан всегда может отказаться от приглашения Бренды. Действительно, почему бы ему это не сделать под любым предлогом?

Ребекка все еще продолжала задавать себе этот вопрос следующим вечером, когда нарядилась в новое шелковое платье на тоненьких бретельках, с маленькими бледно-оранжевыми маргаритками на темно-зеленом фоне.

Как давно она уже не носила ничего столь фривольного! Покружившись перед зеркалом, Бекки снова увидела перед собой беззаботную, жизнелюбивую девочку с загадочными искорками в глазах.

— Ты прекрасно выглядишь! — сделала ей комплимент Кортни, элегантная в своем облегающем черном платье. — Правда, Райан?

— Словно бабочка. Просто глаз не отвести. Кажется, я не видел у тебя такого платья.

— Я купила его совсем недавно. В Глендейле.

— Очень плодотворная поездка.

— И, по-видимому, очень успешная, — добавила Кортни.

Особняк Сансет-парк светился огнями, точно новогодняя елка. На пороге их встретила сухопарая миссис Гибсон, экономка, хозяйка же бала с маской «оскал а-ля голливудская улыбка» встречала гостей в комнате для приемов.

Одета она была, как всегда ярко и смотрелась точно редкий экзотический цветок. Какая-нибудь ядовитая разновидность тропической флоры! — хмыкнула про себя Ребекка.

— Райан! Бесконечно рада вас видеть! — слова потекли, как кисло-сладкий кисель. — Это ваша сестра, миссис Лейк? Очень приятно. Только давайте оставим формальности. Не возражаете, Кортни и Бренда? О, Бекки! — добавила она, как бы в раздумье, — добрый вечер. Если ты ищешь Эрвина, он у отца.

С чего ты это взяла? Но вслух девушка произнесла:

— Как себя чувствует мистер Даррел?

— Говорят, он быстро идет на поправку. — Бренда пожала плечами. — Но лично я не вижу большого прогресса. Медсестра с ним рядом очень квалифицированная. Большая проблема состоит в том, что муж сейчас не способен управлять своими делами, а с доверенностью тоже свои нюансы. Наши адвокаты сейчас пытаются найти процедуры для экстренных случаев, но это займет какое-то время…

Говорит, словно о переносе встречи у парикмахера.

— О, Бекки, дорогая, не сделаешь ли милость, не сходишь за Эрвином, ты ведь знаешь этот дом, как свои пять пальцев. Скажи ему, что гости уже собрались. Он сейчас в голубой комнате.

Одной фразой негодяйка приравняла ее к миссис Гибсон, дала понять, что, несмотря на вечернее платье и обручальное кольцо на руке, считает ее не более чем экономкой.

— Да, конечно.

Ребекка и сама была рада отделаться от общества Бренды, но только не ценой своей гордости. Все же, идя по коридору, она попыталась успокоиться, чтобы не внести отрицательные эмоции в комнату больного.

— Бекки?! — воскликнул Эрвин, когда Ребекка постучалась и заглянула в голубую комнату. — Проходи.

Ей казалось, она готова к любому зрелищу, и все же, увидев изможденную худощавую фигуру, безжизненно ссутулившуюся в инвалидном кресле, в первый момент ужаснулась.

— Папа! — Эрвин наклонился к живому трупу. — Это Бекки. Ребекка Кармак.

— Здравствуйте, мистер Даррел, — тихо начала Бекки. — Вы меня помните?

Впалые глаза смотрели на девушку с озадаченной озлобленностью, затем на мгновение, казалось, в них проскользнуло что-то похожее на одобрение, и старик издал несколько нечленораздельных звуков. Бекки подвинула стул и накрыла ладонью его бессильную руку.

— Как хорошо, что вы вернулись. Мы все здесь по вас скучали.

Ребекка болтала, рассказывала о местных новостях, несколько бессвязно, но с искренней теплотой в голосе. Пока Эрвин не перебил ее нетерпеливо.

— По-моему, нас уже заждались в гостиной.

— Да, наверное, но…

— Но сестра Тиндал, сейчас будет готовить папу ко сну. Кроме того, он все равно не понимает ни слова из того, что мы говорим.

— Откуда ты знаешь? — заспорила Бекки и, повернувшись к парализованному человеку, сжала ему руку. — Спокойной ночи, мистер Даррел. Надеюсь, мне можно будет вскоре навестить вас снова.

Старик не сводил с Ребекки глаз, и ей показалось, что он умоляюще смотрит на нее.

— Извините, что задерживаю вас, — улыбнулась Бекки медсестре.

— Не надо извиняться. Общение ему только на пользу, — заверила ее высокая женщина средних лет в белом платье. — Между прочим, вы правы. Мистер Лестор осознает гораздо больше, чем некоторые думают, — почти шепотом добавила она, неодобрительно глядя вслед Эрвину.