Рай?! или Из жизни обычных волшебников - [41]

– Что-то не так, Катюша? Может, мы чего-то не знаем?

– Нет, всё в порядке… Так что-то, голова закружилась…

– Может, от любви! – засмеялся Максим и обнял Катю за плечи.

– Если у всех всё в порядке, тогда я собираюсь в путь! Кто-нибудь составит мне компанию?

– Я пойду! – сказал Стас. – Не могу же я оставить тебя без присмотра, у тебя же дар вляпываться в истории. Кто знает, что судьба преподнесёт тебе на этот раз. А вдруг этот мир кишит монстрами и Катя одна из них?

Шутка явно была неуместной и слегка злой. Глаза у Кати загорелись огоньками ненависти, и меня это насторожило ещё больше, чем её бледность.

– Хорошо! – сказала я. – Со мной пойдёт Стас, и Катя с Максом пусть прогуляются. Маша останется присматривать за малышом, а Игорь – за Наташей.

Дав последние наставления, мы двинулись в путь. Я не сводила глаз с Кати, а она, напротив, прятала их, низко наклонив голову, словно мы вели её на казнь.

Что случилось с этой девочкой? – спрашивала я себя. – Что же она натворила?

Стас шёл впереди и радостно насвистывал, а Макс пытался подбодрить Катюшу и что-то постоянно шептал ей на ухо, но по тому, как она всё больше мрачнела, складывалось впечатление, что с утешением у него ничего не выходит. Видимо, он выбирал неправильные слова. Оставив свои приставания, Макс догнал Стаса и помог ему в художественном насвистывании, а сам искоса продолжал следить за Катей.

Так как денег у нас не было, и они нам были ни к чему, я не стала их останавливать, хотя, если сказать честно, это меня раздражало. Свистуны из них были никудышные, как, к слову, и музыканты, и человеку с хорошим слухом их свистопляски были невыносимы.

Я знала, что всему виной мои подозрения, но гнев нарастал, и когда мы прошли туннель и вышли на каменную стену, я попросила их замолчать.

Они недоумённо переглянулись и всё же перестали свистеть.

Пропустив перед собой Катю, я старалась не упустить её из виду. Руки у неё тряслись, а шаги были неуверенными. И она еле-еле передвигалась по стене и тормозила меня.

Стас ушёл далеко вперёд, а Макс шёл вплотную к Кате, но та словно не замечала его… Она была в каком-то забытьи.

И тут она резко остановилась, обернулась на меня и, сделав резкий рывок в сторону, прыгнула в воду.

До воды было больше десяти метров, а неделю назад в неё можно было просто спрыгнуть или посидеть на скале и пополоскать в ней ноги. Но сейчас… Это была верная смерть!

Я видела, как её тело летело в воду, как оно погрузилось в неё, выбросив на поверхность фонтан из брызг, и пропало… Зелёная рябь покрыла поверхность воды, и через секунду она вновь стала зеркальной.

Я хотела прыгнуть за ней следом, но что-то, может инстинкт самосохранения или интуиция, остановили меня от необдуманного поступка, и я осталась стоять на скале, вглядываясь в толщу воды.

Вернулся Стас и так же пристально, как и я, вглядывался в воду, ожидая, что она всплывёт и позовёт на помощь, но всё тщетно, Катя утонула…

А Макс? Он вёл себя странно… Когда после падения Кати я обернулась на него, его рука была выставлена над пропастью, а вторая сжата в кулак, да так крепко, что на каменную тропу капала кровь. Видимо, он поранил ладонь ногтями или ещё чем-то… У него был испуганный вид, но не трагичный, как было бы логичнее в этой ситуации.

И он не прыгнул за ней… Почему? Стас бы без раздумий сиганул вслед за Машей в любую пропасть, а этот – нет, стоит себе с протянутой рукой и молчит. Хотя, что я наговариваю на парня, может, это – просто шок.

Постояв ещё с минуту, я попросила друзей продолжить поиски, а сама вспомнила выражение глаз Кати. В них был страх. А ещё? Что-то ещё, чего я не поняла тогда, кажется, она хотела о чём-то попросить меня. Но о чём?

Мы дошли до туннеля, ведущего в её мир, и сели на камни. Разговаривать не хотелось… Но я не могла плакать, мне казалось, что у девочки была веская причина поступить именно так, и, по всей видимости, смерть казалась ей слаще, чем раскрытие её тайны.

Я рассказала ребятам о своих размышлениях… Они ничего не ответили мне и молча вошли в неизведанный мир.

Сначала мы увидели посёлок. Небольшие аккуратные домики с черепичными крышами и печными трубами. Зелёненькие ставенки на окнах и аккуратно побеленные стены. Широкая улица вела к самой скале, а за домиками были разбиты огородики. Но что на них росло, теперь было трудно понять, так как урожай полёг от засухи. Плетни растений вытянулись вдоль грядок, как тонкие змеи, и наводили ужас. Двери в домах были открыты и – ни души.

Аккуратно спускаясь со скалы, мы вышли на улицу и, пройдя пару домов, заглянули внутрь. Застеленные кровати и чистые половики, белоснежная скатерть и тюлевые занавески. Иконы в углу и церковные книги на полках. Небольшой камин, заложенный дровами для растопки… Всё было так, словно люди вышли на минутку и вот-вот вернутся назад и позовут нас к столу.

Но лишь этот обеденный стол говорил о том, что людей здесь давно не было. Зелень повяла, а варёная картошка сгнила вместе с другими овощами, разложенными на большом цветастом блюде.

В какой бы дом мы ни заходили, везде всё было одно и то же, пока мы не дошли до последнего. Здесь не было мебели, не было икон и книг, а ставни были наглухо закрыты. Мы отворили их, и я пошатнулась…