Рай и ад. Книга четвертая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [38]

Но, как оказалось, проклятия касаются не только тех, кто в них верит, а всех, кто проклят, и живет без Господней защиты. Если вы живете по вере, но у вас нет защиты от Бога, если вы не знаете имя Бога, если вы не знаете Иисуса Христа, если вы ведете достаточно неправедный образ жизни, думая, что мол я потом покаюсь, и мне простится, то знайте: однажды наступит момент, когда покаяться будет поздно. И все те нераскаянные грехи, которые на вас лежат, они сыграют как цепная реакция во время проклятия. Во время этого огромного духовного взрыва и пропасти, которая может коснуться каждого в самый благополучный и счастливый день.

Прошло два дня. Наступил самый ужасный день в моей жизни, и, одновременно, самый счастливый. Потому что после этого дня моя жизнь абсолютно изменилась, я стал по-другому смотреть на мир. И мне теперь крайне больно смотреть на этот мир.

В тот день мы с Мариной проснулись утром. Точнее, проснулся я. Я начал вставать, и чувствую, что встаю, а мое тело лежит. Перед глазами образовалась какая-то тонкая-тонкая линия горчичного цвета. Это, наверное, самый ужасный цвет, который только может быть у человека. Горчичный. Цвет желтого, перемешанного с черным. Ужасная тонкая линия, больше которой ничего не видать.

Меня объял сумасшедший страх. Появилось такое состояние, как будто я помнил эту линию, я помнил этот цвет, я помнил этот ужас, который уже касался меня когда-то. Касался он меня, как я знал, при рождении, в том состоянии, когда в меня была вселена душа. В том состоянии, когда я обретал жизнь. Это было страшно от того, что я не использовал свою жизнь так, как должен был ее использовать.

Я стою и наблюдаю за своим телом со стороны. Мое тело трясет, и Марина кричит: «Саша, Саша, что с тобой?!» Я не могу ничего сделать, во мне сидит только ужаснейший страх, который не описать словами, и огромное отчаяние. Больше страх не за то, что происходит вокруг, а отчаяние от того, что я не сделал в своей жизни, что я просто умер. Что я просто глупо оставил свою жизнь и свое тело.

Мне показалось, что сосуд в голове лопнул, может быть сердце остановилось. Но я понимал, что это уже не настолько важно, что гораздо важнее, что я просто оставил жизнь и больше не вернусь.

Дальше я пытался цепляться за жизнь, я напрягался, но каждый раз, когда я напрягался, мое тело тряслось еще больше. Я понял, что мне нужно попробовать выжить. Я пытался лечь рядом с телом, как-то силой зацепиться. И тут получилось так, что я встал. Встал не в духовном теле, а в своем физическом. Но я понимал, что мои силы теряются. И происходило так, что как только я расслаблялся, мое физическое тело падало на пол, а моя душа стояла на месте. И я понимал, что я не могу зацепиться за жизнь, я не могу спасти свое тело. Я понимал, что умираю. Страшнее умирания нет ничего.

Это так страшно, когда ты умираешь без веры! Наверное, для верующего в этом нету страха. Но тогда я испытывал огромное отчаяние от того, что я не совершил того, ради чего я родился. Каждый из нас для чего-то рожден.

И вот, я цепляюсь за жизнь, в очередной раз цепляюсь за тело, встаю. Марина держит меня: «Саша, Сашенька, что с тобой?!» Я смотрю на нее, но не могу ничего сделать. Я понимаю, что мне нужно напрячься, и начинаю хвататься за мебель, за все, чтобы только удержаться за жизнь.

Но после каждой такой хватки за эту жизнь происходят огромные всплески и потери энергии. Я опираюсь на стол, он переворачивается, и я падаю опять. Все, что стояло на столе, продукты там, все было перевернуто. Марина не понимала, что происходит. То меня трясет, то я лежу. Конечно, бедная девочка, но через это она тоже пришла к Господу. Для нее, конечно, это было страшно.

В дальнейшем я в очередной раз встал, но понял, что мне нужно как-то держаться. И я подошел к кровати, которая стояла возле окна. Я попытался на нее облокотиться, немножко старался по ней бить, чтобы силой тело цеплялось за душу. Она цепляется только посредством силы и огромного желания выжить.

И получилось так, что я опять падаю, то есть падает мое тело, а душа не может за него удержаться, и очередной удар я нанес в стекло. После этого мое тело упало. Причем при падении я распорол все вены на руке. И я повис в стекле, в окне. Кровь сочилась огромными струями.

И в тот момент как будто-то бы все прошло. И я резко обрел силу, встал, но не мог делать никаких осознанных движений. Я стоял на месте и понимал, что по руке у меня стекает кровь, и я просто умираю. Я понимал, что жить мне осталось очень-очень мало. И появилось состояние, как будто вокруг меня Ангелы. И моя жена, Марина, тоже показалась мне Ангелом.

Все вокруг мне показалось добрым и светлым, а я настолько ничтожным и бедным, причем абсолютно мне было плохо и тяжело от того, что все, моя жизнь закончена. Я так глупо ее провел, все, я иду в какую-то бездну.

По руке стекает кровь, я осознаю, что теряю сознание, и смотрю на Марину. И хочу ей что-то сказать, но уже состояние между небом и Землей. Я вроде и хочу ей что-то сказать, а понимаю, что это уже бессмысленно, смерть уже вот. И я настолько ничтожен, а она как Ангел, и что вокруг меня все настолько свято, что я даже не могу произнести никакого слова.