Рай беспощадный - [141]

Обогнул по суше маленький открытый мысок, о котором говорила Дина. Пара огромных бакланов, сидевших на краю зарослей, почуяла его. Птицы неспешно отошли в сторону, лениво расправили крылья, поймав ими ветерок, медленно взлетели, с высоты захохотали, будто морально уродливые люди. Насмехаются, гады, выдают его. Хоть это и не сороки, но все равно неприятно. Мало ли – вдруг где-то рядом в тенечке толпа готов дремлет и от шума кто-нибудь поднимется и пойдет прогуляется в сторону Макса.

Ну и фантазии у него от страха…

Заросли расступились – Макс вышел на широкую тропу. По ней, наверное, девочки к морю ходят. Оглянувшись и не заметив ничего подозрительного, быстро проскочил к границе зарослей, притаился за пышным кустом, вытянул голову, посмотрел на берег.

И окаменел.

Девчонки здесь были – целых две. Вот только выходить к ним было никак нельзя. Хоть бусами размахивай, хоть флагом красным – крик поднимут в любом случае. Обычай у них такой – шуметь в подобных ситуациях. Потому что они не стираться пришли, а искупаться. Стоя на мелководье, две юные особы работали пучками водорослей и пальмовых листьев, песком и неказистыми щетками.

Одежды на них не было.

Голых девушек Макс видел только на нехороших картинках и от такого зрелища слегка ошалел, что в его возрасте вполне естественно. На миг даже позабыл, зачем пришел. Уставился бесстыже и глаз не сводил. Счастье, что на фоне зелени его загорелую морду не заметили.

Но это касалось только головы – тело, увы, выдало с потрохами. И вдвойне плохо, что увидели его не девчонки.

Наверное, шестое чувство сработало – без него Макс не стал бы так резко оборачиваться, отрываясь от чарующего зрелища. То, что он увидел за спиной, тоже взволновало, хотя и без эротического подтекста.

Плюгавый негр. Без доспехов и грубого пирсинга, из одежды лишь что-то вроде набедренной повязки. А в руке занесенная для удара дубинка. И все это в полной тишине – враг двигался, будто бесплотный призрак.

Макс успел убрать голову, но руку задело – от удара предплечье взорвалось болью, и он понял: как минимум пару минут правой владеть не сможет. Но оставалась левая – отскакивая от наседающего противника, Макс выхватил мачете, отбил очередной удар, шагнул вперед, толкнул всем телом, легко отбросив тщедушного гота, и тут же, вдогонку, полоснул поперек лица.

Крик, кровавые брызги, враг, выронив дубинку, развернулся, пытаясь убежать, но недостаточно проворно – мачете догнало, рубанув по шее. Опять крик, а затем сразу несколько, но уже не раненый орет – со стороны тропы, в несколько глоток, злобно, разъяренно.

Откуда они здесь взялись?! Что им понадобилось на пляже девчоночьем?! Такое впечатление, будто специально его караулили!

Задаваться этими вопросами можно будет потом – сейчас не до этого. Вон сквозь кусты уже видны новые противники. Трое или четверо. Без доспехов вроде, но зато с оружием – копьями размахивают, крови жаждут. И вдалеке еще завывают – там тоже кто-то на него раздражен. Фиг вам: Макс сюда не драться пришел. Жаль, конечно, что разведка не заладилась, но что ж поделаешь – самое время заняться спортом.

Проломившись через кусты, Макс, размахивая окровавленным мачете, бросился к морю. Девушки, увидев его, дружно завизжали, начали прикрываться импровизированными мочалками; готы, вторя им, заорали как-то по-другому. Торжествующе, что ли… Чего радуются? Думают, на открытом месте легко возьмут его? Размечтались – пусть попробуют его догнать в воде… любители.

Но до приличной глубины, где Макс смог бы проявить свои таланты в полной мере, еще добраться надо. Мелководье тянется далеко – за пятьдесят шагов от берега по щиколотку, за сто по колено. Все двести надо преодолеть, чтобы дальше броситься вплавь.

Ничего: он не только плавать – он и бегать хорошо умеет.

Макса взяли, когда вода уже достигла колен. Позади остались визжащие купальщицы, из боязни оступиться или споткнуться о не вовремя подвернувшуюся коралловую колонию он бежал не оглядываясь и поэтому не видел, что происходит за спиной. И не успел увернуться от ловко брошенного боло. Веревка мгновенно оплела его бедра, грузы на концах стукнули с силой, больно. Упав, он попытался стащить путы, но куда там. Голоса врагов отдавались в ушах набатом. Они уже рядом – не уйти.

Резанул по веревке мачете. Задел бедро, но не почувствовал боли. Только кровь заметил, но эта мелочь его не смутила. Все, наконец-то свободен, но толку? Если побежит дальше, забросают копьями – они уже в двух шагах, да и про луки не стоит забывать: пусть стрелы у них убогие, опасные только с ядом, но три-четыре в спину – и бодрости поубавится.

Труднее всего было подняться: ноги не слушались. Правая рука уже почти в порядке – хоть и ноет после ушиба, но не сломана. Раз уж попался, придется продать себя подороже: Макс не настолько наивен, чтобы сдаваться в плен, вымаливая пощады. Выжившие до конца жизни будут по ночам в холодном поту просыпаться, увидев во сне его последний бой.

Заскрипев зубами от ярости, развернулся к врагам, успел заметить, что их пятеро: обходят, выстроившись полукругом. И еще за миг до неизбежного увидел развернутую сеть. Увернуться или попытаться отбить уже не успел. Уже потом попробовал стащить ее с себя – освободить хотя бы руку, но потерял равновесие и рухнул в воду, после чего его накрыли второй сетью.