Равновесие Парето - [2]

Теперь же, сидя на жесткой лавке и оглядываясь по сторонам, я понял, что попал не в аэропорт. Я попал на аэродром, используемый под нужды аэропорта. Используемый не от хорошей жизни, просто в большинство мест этого края кроме как по воздуху добраться не представлялось возможным.

Собственно, для этого я здесь и появился.

Не зная чем себя занять, я в который уже раз проверил сеть сотового телефона. К моему сожалению, но уже привычно, изображение наличия связи не появилось. Убрал телефон, вздохнув. Из внутреннего кармана пальто извлек сложенный вдвое конверт, достал прямоугольный листок с отпечатанным на печатной машинке текстом. Без интереса пробежал глазами по строчкам.

«Уважаемый Ермаков Игорь Витальевич. Настоятельно прошу Вас связаться… Вам необходимо прибыть в г. Славинск… Вступить во владение дарственной… квартира, принадлежавшая ранее Краснову Денису Семеновичу… присутствие лично… Нотариус Савохин А.Ю.»

Прочитанные уже, наверное, в десятый раз, строки так и не складывались для меня в логичную и объяснимую картину. Какая-то ирреальность происходящего, некое сомнение в правильности понимания маячили за этим письмом. Скажите, с чего бы старому армейскому сослуживцу, имя которого уже забыто за давностью лет, завещать вам квартиру, пусть даже на краю страны?

Вот и я не мог взять в толк, с какой стати это произошло.

Ожил громкоговоритель. Сначала в зал ворвался треск и шум из больших динамиков под потолком, потом искаженный женский голос, обесцвеченный скукой, произнес:

— Пассажиров, летящих до Лазурной Косы, просят пройти на взлетную полосу. Повторяю…

В воздухе раздался общий выдох, несколько человек поднялись со своих мест и потянулись к двойным стеклянным дверям, ведущим на бетонные плиты взлетного поля. Спустя время эти же люди, навьюченные большими рюкзаками, клетчатыми сумками, тянущие за собой тележки и детей, прошли мимо меня по ту сторону большого стекла и направились к стоящему на краю поля желтому самолету-«кукурузнику» с заботливо поставленной лесенкой у люка.

Помимо этого самолета в пределах моего поля зрения были видны два вертолета, большой, цвета хаки, потертый, и маленький, новенький, пестро покрашенный, ряд ангаров на границе с лесом, полосатая метеовышка и два флагштока без флагов. А совсем вдалеке, где-то на горизонте, за лесом, виднелся излом гор. Вот туда-то мне и нужно было. В славный город Славинск.

Я посмотрел на часы и решил, что пора бы уже и мне идти. А то, глядишь, пилот Шишов еще куда-нибудь сгинет на своем винтокрылом чудовище, забыв обо мне. Думаю, с него станется.

В который уже раз за сегодня я пересек зал и вышел на взлетное поле, поморщившись неприятно громким звукам снаружи. Желтый «кукурузник» уже выруливал на уходящую вдаль взлетную полосу, поросшую жухлой травой. Низкое осеннее солнце подсвечивало редкие облака, тени от которых лениво плыли по бетонке. Мимо меня промчался автозаправщик с бордовой цистерной, следом прошли два молчаливых ремонтника. Ветер с их стороны принес душный запах горячего машинного масла и керосина.

Летчик оказался на месте. Он деловито забрасывал через распахнутый люк внутрь вертолета картонные коробки, сложенные аккуратной стопкой на деревянном поддоне подле него. Мое приближение он отметил угрюмым косым взглядом, но работу не прервал.

— Пришел? — задал риторический вопрос пилот Шишов. — Сейчас загрузимся и полетим. Покури пока.

— Да я не курю, — тон почему-то вышел каким-то извиняющимся, словно мое негативное отношение к табакокурению было чем-то постыдным. Я в очередной раз мысленно обругал себя.

— Чего ты в Славинске-то забыл? Родственники? — вдруг поинтересовался летчик.

— Да дела у меня там.

— Дела? — скептически ухмыльнулся Шишов, швырнул очередную коробку в недра вертолета. Там загрохотало, перекатываясь и сваливаясь. — Какие там могут быть дела? И с кем? Или ты один из этих?

— Из каких этих? — не понял я.

— Из тех, которые, — летчик хрипло хохотнул. — Ладно, проехали.

Он вдруг крякнул, видимо не ожидая веса очередной посылки, согнувшись в пояснице, дотащил ее до люка.

— Дела у него, — это он уже, видимо, сам с собой разговаривает. — Все оттуда, а эти туда. Черте что…

Он что-то еще пробурчал, неразличимое в хриплом ворчании, опять закурил, зажав мятую папиросу между желтыми зубами. Я скромно отошел в сторону.

На коробках черным маркером жирно написано «Дробня». Насколько мне не изменяет память, поселок Дробня не совсем по пути в Славинск. Я могу, конечно, и ошибаться, но перед поездкой пришлось довольно подробно изучать карту района в поисках дорог и маршрутов. Местность, куда я приехал, оказалась на удивление дикой и малоосвоенной, между населенными пунктами пролегали километры целины, лесов или сопок. И без того пересеченный ландшафт то и дело прорезали скальные гряды и овраги. В таких условия проложить автомобильные трассы оказалось делом практически невыполнимым, поэтому эволюция дорог дальше бетонных настилов не ушла. Думаю, не погрешу против истины, если предположу, что за пределами районного центра дороги и вовсе превращаются в утрамбованные глиняные тракты, местами посыпанные щебнем.