Рави, Шаши, Снежок и другие - [12]

ДИКИЕ СЛОНЫ

В Уганде - африканской стране - есть гостиница «Пара Лодж». Она стоит прямо на берегу Нила. Река с её бегемотами и крокодилами - внизу. Гостиница - дома в два этажа - чуть выше. Нил, конечно, не голубой, как о нём кто-то сказал, а серый, скорее, мутный.

Мы приехали в гостиницу поздно. Мой товарищ Витя выбирал номер в гостинице. Он знает язык. Я, кроме русского, никакого.

Витя долго о чём-то говорил и без конца спрашивал меня:

- А может, не стоит первый этаж? А-а?

- Какое это имеет значение!

- Но тут никто не берёт первый этаж, - повторял мне Витя.

- Мы же с вами советские люди, - шутя, отвечал я ему. - Не бойтесь!

- Ну, тогда смотрите сами и не ругайте меня, - сказал Витя.

И мы заняли отличную комнату на первом этаже с видом на Нил. Я настежь открыл двери, и мы сразу легли спать.

- Но учтите, что там есть объявление. Вот вы двери открыли, а там объявление!

- Какое? - спросонья спросил я.

- Я могу вам перевести: «Предупреждаем посетителей, что слоны, которые бродят вокруг гостиницы, - дикие и к ним не следует приближаться». Я, конечно, знаю, что вы любите слонов, но первый этаж и открытая дверь…

- Витя, спать! - сказал я, засыпая.

Ночью, я слышал, кто-то хрюкал и шавкал. Сильно хрюкал и сильно шавкал. Мне не хотелось просыпаться, но, когда стёкла задребезжали, меня разбудил вскочивший с постели Витя:

- Я же вам говорил…

Что-то тяжело прошумело и протопало под нашими окнами.

Мы, в одних трусах, осторожно выглянули за дверь на улицу. Тихо. Звёзды светят, как у нас на Кавказе. И галдят цикады, как у нас, но только громче. Кажется, вся земля дрожит от них. И вдруг - страшный крик. Один - женский, потом - мужской, а потом…

- Что они кричат, Витя? - спросил я моего друга.

- Не знаю, - сказал Витя.

- Но они кричат по-английски, - сказал я. - А если надо помочь?..

- Кажется, они кричат: бегемот, - сказал Витя. - Пошли!

И мы побежали на крик.

Шума цикад уже не было слышно. Вокруг шумели и галдели люди.

- Что они говорят? - спросил я Витю.

Аккуратный Витя сказал:

- Сейчас. Я переведу. Они говорят, что кто-то хрюкал И шавкал под их окнами и что кто-то беспокоил их стёкла, которые сильно дребезжали, и ещё тяжело топал и опять хрюкал и дышал…

- Слон? - спросил я Витю.

- Нет, судя по признакам, не слон…

Мы вернулись и опять легли спать.

Было жарко даже в преддверии утра. И по-прежнему ярко светили звёзды и ещё голосистей шумели цикады.

Стало рассветать. Какие-то огромные птицы - красивые, но с облезлыми шеями - появились перед окнами. Посидели на деревьях, взлетели и приземлились совсем рядом. Кажется, грифы. Было уже совсем светло, и цикады замолкли, но их заменили голоса другие: сотни птичьих невидимых голосов.

Витя спокойно спал.

Я сначала лежал, потом встал и вышел из комнаты.

Вышел и увидел мирно бредущих двух слонов. С огромными повисшими ушами. Явно, мать и слонёнок.

Заметив меня, они направились в мою сторону.

Я - в комнату. Слониха и слонёнок подошли вплотную к нашей двери и миролюбиво протянули хоботы: слониха - большой, слонёнок - маленький.

Слонёнок издал просящий звук:

«Н-х-хы!»

На столе у нас были бананы и яблоки.

Я передал всё слонёнку и слонихе.

Взяли аккуратно и по-доброму. Просили ещё.

- Больше ничего нет, - сказал я слонихе, как старшей. - Поверь, ничего!

Слониха вынула хобот из нашей комнаты и увела слонёнка. И пошла вместе с сыном вдоль гостиницы.

Витя спал. Я так и не уснул.

Когда он проснулся, увидел открытую дверь, спросил:

- Ну, что?

- Ничего, - сказал я. - Просто слоны приходили. Слониха и слонёнок. Я от вашего и своего имени отдал им все наши фрукты.

- Вы точно знаете, что слоны? - спросил Витя. - Ведь ночью ходил бегемот…

- Ну, ваш бегемот - дикий, а слоны - образованные. Их, по-моему, даже просто приручили…

- А объявление? - продолжал удивляться Витя. - диких слонов, к которым не следует приближаться?

- Ну, что объявление!

Мало ли что придумает владелец гостиницы!

СИЛА ПРИВЫЧКИ

Многие годы совхозное стадо паслось на большом лугу у речушки Каменки. Места здесь были тихие, раздольные, с невысокими, но сочными травами. Правда, Каменка от лета к лету мельчала, да и луг к середине июля покрывался бестравными сухими лысинами, и всё же пока и кормов и воды для скота хватало.

Но вот позапрошлым летом на берега Каменки пришли рабочие. Затрещали тракторы, бульдозеры, автомашины, зашумели экскаваторы и отбойные молотки. На реке стали строить плотину и электростанцию, а чуть дальше, у леса, - прокладывать шоссейную дорогу. Коровы по-прежнему паслись на лугу и не то с любопытством, не то с беспокойством прислушивались к непривычному шуму. Но прошёл месяц, другой, и коровы уже не обращали внимания на рёв моторов. Привыкли.

Вечером, перед заходом солнца, работы на строительстве прекращались. Как только стихал шум моторов, коровы уже знали: пора отправляться домой.

Стадо само брело в деревню. Пастуху ничего не оставалось делать, как отрываться от книжки и шагать за своими подопечными. Так было каждый вечер два лета подряд, пока шло строительство.

Но вот работы закончились. Была готова плотина и электростанция, проложен участок новой дороги. Солнце ещё было высоко в небе, когда заглохли моторы тракторов и машин, перестали шуметь отбойные молотки и вспыхивать огоньки электросварки. Перевалив за бугор, последний тягач увёз по новому шоссе походный вагончик строителей.