Расстрелять в ноябре - [49]
Вчера вечером гадали: вырываться из района ночью или все же дожидаться утра.
— Утром безопаснее, — взял на себя ответственность Расходчиков. — Ночь для Москвы станет кошмарной, но ехать в темноте — риск значительно больший. Могут перехватить или элементарно расстрелять машину. Остаемся.
— Ночью они к нам не сунутся, а с рассветом прибудет подмога, — обещает Ахмат, тот самый парень на костылях, который встречал меня на развилке. Вместе с женщинами, родственниками Мусы он специально выезжал на «стрелку», гарантируя таким образом: со стороны Расходчикова и федеральных войск никаких провокаций не намечается. Боевики смертельно боялись подвоха, не скрывали этого и на любые гарантии заученно твердили: «Русским нельзя верить, у них нет слова чести».
— На каких условиях меня обменяли? — спрашиваю у Жени.
— Тебе это сейчас важно? — пожимает он плечами. — Главное, что вырвали. «Есть у Родины тайны, которые умирают вместе с солдатами», — так, кажется, сказал кто-то из поэтов. Потом сам все узнаешь.
— А ребят нельзя было вместе со мной?
— К сожалению. По каждому человеку отрабатывается отдельная операция, стандарта как такового нет. Что получилось с тобой — никогда не пройдет с другими. Ты нас только извини, что раньше не смогли вытащить.
Раньше… Из неволи, как шутят сами пленники, дай Бог выходить не раньше, а хотя бы вовремя. Мой день — 11 октября. Кстати, день рождения отца.
— Как у меня дома? — осмеливаюсь наконец спросить о том, что вертелось на языке с первой минуты встречи. Я еще многого боюсь. Плохих вестей — в первую очередь.
— Все в порядке, ждут. Теперь дождутся. Осталось немного.
Женя тянется к столику, достает пистолет. Из рукоятки выщелкивает магазин с единственным патроном. Выдавливает его пальцем на ладонь, пробует на вес и протягивает:
— Держи на память. Он не выстрелил. А потому ты на свободе.
Приподнял голову Бауди, проводник:
— Пора?
— Нет еще, спи. Я тоже еще немного подремлю, двое суток на нервах.
Он укрывается одеялом, а я опять возвращаюсь к Борису и Махмуду. Осторожно сажусь в ногах, около бледно горящей лампы. По язычку пламени лучше любого барометра можно определять, сколько остается воздуха в подвале. В «пенале» его запасов — от утра до вечера, так что, если забудут принести ужин, лишат не просто еды, а глотка свежего воздуха.
Махмуд спит, разбросав руки — сколько раз мне доставалось от них. Борис укутал голову рубашкой — это пошло с тех пор, как его укусила в макушку какая-то гадость и ранка долго гноилась. Спите. Я привык бодрствовать по ночам…
Утром нас вышла провожать половина села. На трех машинах подъехали вооруженные с головы до ног парни, взяли нас в середину кортежа. То ли специально, то ли иной дороги не существовало, но проехали мимо дома Непримиримого. Наверняка и тот сидел не без охраны, но никто никого не тронул: родовую войну в Чечне развязывать никто не решался.
Сложнее пришлось, как я понял, начальнику налоговой полиции Чечни, которого мы разыскали в Надтеречном районе — пророссийски настроенном и демонстративно не подчинявшемся новой власти. Он обнял меня, провел в дом. Я не читал соглашений, подписанных Лебедем и Масхадовым, в них главное — окончание войны. Но какой ценой? Если люди, которые желали жить вместе с Россией, работали рука об руку с нами, вынуждены теперь сами скрываться по подвалам в родном краю, то что это за соглашение? Может, тогда соглашательство? Почему Москва бросила их? Ради высшей цели — мира? Но никто не дает морального права бросать союзников. Любые соглашения становятся филькиной грамотой, словесной эквилибристикой, когда в реальности видишь брошенных на произвол судьбы людей.
Странная война. Еще более странно ее окончание…
Когда выехали из войны и попали в Моздок, в объятия начальника местной налоговой полиции Петра Ильича, Расходчиков поинтересовался:
— Ну, а теперь-то веришь, что свободен?
Нет, еще не дошло. И даже когда подозвали к телефонному аппарату и директор лично поздравил с освобождением, когда услышал голос жены, а детям ребята накупили два пакета подарков — прошлое все равно не отпускало.
— Билет на Москву завтра из Минеральных Вод, — выстелил дальнейшую дорогу из плена Петр Ильич.
В его кабинете незнакомые прежде мне люди во главе с Василием Ивановичем Лисовым — насколько понимаю из реплик, специально присланные Сергеем Николаевичем Алмазовым подстраховать операцию с самой ближней точки.
В Ессентуках в гостинице наконец-то смог уснуть. И сразу окунулся в жуткую картину: я лежу за кирпичной кладкой, а с двух сторон ко мне бегут Непримиримый с бандой и Женя Расходчиков с группой. Чувствую, что наши не успевают, а это значит — снова плен.
Подхватился от собственного крика. Какое-то время не мог понять, где я и что со мной. По радио дали сигнал точного времени — восемь утра. Начались последние известия. И вдруг в эфире звучит:
— В результате специальной операции оперативников налоговой полиции России вчера освобожден из чеченского плена писатель, полковник Николай Иванов.
Все. Вот теперь — все! Верю. Впервые за последние годы верю официальному сообщению, потому что в нем до последней буквы — правда.
Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.
..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...
В очередной сборник приключенческих остросюжетных произведений вошли повести о гражданской и Великой Отечественной воинах, о трагических событиях в Афганистане, о героике прошлого. Книга рассчитана на массового читателя.
Сборник прозы "Я дрался в Новороссии!" издан в апреле 2015 года по инициативе Союза писателей Луганской Народной Республики, Союза писателей России, сайта современной военной литературы okopka.ru и издательства "Яуза" (Москва).
В Аргунском ущелье погибает взвод российских морпехов. Со всех сторон его обложили банды Хаттаба. Помощи ждать неоткуда: единственная дорога через перевал контролируется боевиками. Вся надежда на авиацию, но подходящей площадки для посадки Ми-8 поблизости нет, а видимость – практически нулевая. И все же вертолетчик Громак вместе с ведомым, не раздумывая, поднимают в небо свои «вертушки», чтобы там, в ущелье, под пулями моджахедов, совершить невозможное…
Сборник составляют созданные в последние годы повести о современной армии, о солдатах и офицерах 70—80-х годов, несущих службу в различных родах войск: матросах со сторожевого катера и современном пехотинце, разведчиках-десантниках и бойцах, в трудных условиях выполняющих свой интернациональный долг в Афганистане. Вместе с тем произведения эти едины в главном, в своем идейно-художественном пафосе: служба защитников Родины в наши дни является закономерным и органичным продолжением героических традиций нашей армии.В повестях прослеживается нравственное становление личности, идейное, гражданское возмужание юноши-солдата, а также показано, как в решающих обстоятельствах проверяются служебные и человеческие качества офицера.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
«Три разных армии» — это сборник рассказов. Действие «Артиллерийской дуэли» происходит во время Великой Отечественной. Молодой необстрелянный и плохо обученный солдат неожиданно попадает в страшную переделку, но видя, как храбро ведут себя товарищи, решает стоять до конца, это и спасает ему жизнь. Но коммунистическая пропаганда даже простой солдатский подвиг извращает по-своему. Рассказ «Дембельский аккорд» посвящен советской армии времен застоя. Здесь повествование сопряжено с юмором, т. к. иначе и быть не может.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
До "дембеля" рядовому Данко Шагаеву осталось немного, но долгожданная встреча с "гражданкой" под угрозой. Из части, где он служит, стали исчезать молодые солдаты, и командиры видят причину этого в "дедовщине". Обстоятельства складываются так, что Данко оказывается перед выбором: отправиться в дисбат, или выяснить, куда исчезают солдаты. Сумятицу в происходящее вносят дикий ротный старшина, возлюбленная Шагаева красотка Наташа из санчасти, и события, которые стали стремительно происходить в полку в последнее время.
«Китобои» — это не десяток угрюмых парней в противогазах, это нормальная ОПГ со своей структурой, интригами и конфликтами. И снабженцами, да. Как и в каком составе принималось непростое решение об убийстве императрицы Джессамины Колдуин, и что из этого в конце концов вышло — ниже. (Фанфик по игре «Dishonored»).
Этот рассказ автором выстрадан. Каждый абзац в нем соткан из острых переживаний, из непреходящей боли и опаленных войной мироощущений… Снайпер Саша Куценко выжил в Чечне, но сердце его зачерствело и наполнилось неутолимой жаждой жестоко разбираться с обидчиками. Он привозит в родной город трофейную снайперскую винтовку и с ее помощью вершит свой страшный суд. Кто прав, кто виноват — определяет лишь его истерзанная войной душа.
Майор спецназа Андрей Москвитин — диверсант-одиночка. Его всегда посылают на самые секретные и ответственные операции. Вот и на этот раз ему предстоит серьезное дело. В Чечне, в ущелье Хатулам, ожидается сход бандитских главарей. Москвитин должен ликвидировать их всех скопом. Но его непосредственный начальник, генерал спецслужбы, оказался предателем. Он в сговоре с бандитами и послал майора не на задание, а на гибель. Ведь Москвитин располагает компроматом на генерала, который не должен попасть наверх. Но майора не так-то легко уничтожить…
В самом узком месте Катаванского ущелья стоит блокпост. Два взвода спецназа внутренних войск преграждают путь караванам оружия, идущим из Грузии в Россию. Заграждение надежное — в капонирах два БМП, прорыты защитные траншеи, есть минометный расчет. Сколько ни пытались наемники прорваться с боем — так и не смогли. Вот только командиры обоих взводов оказались разные. Настолько, что стали врагами. А как иначе? Капитан Бекетов готов до последней капли крови защищать ущелье, чтобы не просочился ни один наемник. А старлей Жаров на этой беспощадной войне преследует совсем другие цели.
Победить врага в открытом бою — боевая заслуга. Победить врага еще до начала боя — доблесть воина. Подполковник Александр Ступников и капитан Сергей Каргатов — офицеры ФСБ. Они воюют еще до боя. Есть сведения, что особой чеченской бандгруппировкой руководит некий сильно засекреченный Шейх. Он готовит масштабный теракт с применением радиоактивных веществ. Выявить и обезвредить Шейха и его боевиков значит спасти жизнь многим. Вот и «роют» оперативники, вербуют агентов, спокойно общаются с явными пособниками бандитов, выдающими себя за мирных жителей.