Расследования Берковича 3 [сборник] - [7]

— Вот, — сказал он, указывая на два сплющенных кусочка металла, — это стрелянные гильзы.

— Вижу, — кивнул эксперт. — Не трогайте, я заберу их как вещественное доказательство. Кстати, сержант, вам не кажется странным, что убийца, убегая, бросил пистолет?

— Убегая? — удивился Беркович. — Он никуда не убегал.

— Простите? — поднял брови эксперт.

Не ответив, Беркович подошел к Грете, все еще сидевшей на постели, и спросил:

— Вы сами отдадите свою перчатку или мне придется обыскать комнату?

— Какую перчатку? — едва двигая языком, спросила Грета.

— Вы надели перчатку, когда взяли пистолет, — пояснил Беркович. — А может, обмотали руку своим платком… Во всяком случае, на пистолете наверняка не будет ваших пальцевых следов, это очевидно.

— Не понимаю… — пробормотала Грета, глядя на Берковича с ужасом.

— Все вы прекрасно понимаете! — отрезал сержант. — Почему вы убили мужа?

— Он, — всхлипнула Грета. — Он — негодяй! Он даже здесь мне изменил с этой… с этой…

Она не смогла закончить фразу, ее душили слезы ненависти.

— Я слышала, та женщина убила мужа, — сказала Наташа, когда полчаса спустя Борис вернулся наконец в свой номер.

— Быстро же распространяются слухи, — пробормотал сержант.

— Господи, — воскликнула Наташа, — здесь всего-то десять метров! Не такая уж большая скорость…

— Да, она убила, — подтвердил Беркович. — И хотела выдать это за чью-то месть. Но… Не женское это дело — убивать. Она стреляла в номере и хотела убедить полицию в том, что убийца стрелял из коридора, а потом сбежал. Но стрелянные гильзы лежали у стены в комнате, а вовсе не в коридоре… Про гильзы женщина совсем забыла… А может, и вовсе не знала.

— Когда я буду тебя убивать, — серьезно сказала Наташа, — то непременно позабочусь о гильзах. Соберу их в платочек и выброшу в окно.

Алиби при луне

— Меня всегда удивляло, — сказал инспектор Хутиэли, — как Эркюлю Пуаро удается даже во время отдыха на Ривьере сталкиваться с убийством? Иные могут всю жизнь прожить и ни разу не увидеть убитого человека, а тут, смотри-ка, именно профессиональный сыщик именно в нужный момент оказывается в нужном месте…

— Да, — сдерживая смех, ответил Беркович, — это Агата Кристи не продумала. Отступила, так сказать, от жизненной правды.

— Конечно! — воскликнул Хутиэли. — Все это очень неправдоподобно.

— Согласен, — кивнул Беркович. — Я понял, на что вы намекаете. Мол, как только некий сержант Беркович отправился отдохнуть в Эйлат, так сразу в гостинице убили человека. Будто нарочно, чтобы Беркович смог продемонстрировать свои таланты.

— Ты правильно меня понял, — усмехнулся Хутиэли.

— Уж не намекаете ли вы, инспектор, — сурово сказал Беркович, — что я специально это убийство организовал?

— Согласись, Борис, что это странно: как только ты отправился в…

— Ну да, — несколько невежливо прервал начальника сержант, — это я уже понял. Отныне я не буду останавливаться в отелях, а равно и в кемпингах, а также не буду ходить в театры и прочие увеселительные заведения. Ибо, достаточно мне где-то появиться, как там происходит убийство…

— Не преувеличивай! — сказал Хутиэли. — Одно совпадение — еще не статистика. Но если это случится во второй и третий раз…

— …То мне лучше будет последовать примеру Пуаро и уволиться из полиции, чтобы заняться частным сыском.

— Вот еще! Ты мне и здесь пригодишься, — заключил дискуссию инспектор. — А что касается жизненной правды, то в реальности случаются куда более странные совпадения, чем в романах. Помню, в прошлом году приехала к нам в гости тетя из Майами…

Поскольку историю с тетей, нашедшей племянника по фотографии в местной газете, Беркович слышал уже по крайней мере пять раз, он повернулся к компьютеру и углубился в чтение вчерашней сводки происшествий. Инспектор продолжал развивать свою мысль, но сержант воспринимал его слова лишь как ненавязчивый звуковой фон. Поэтому, когда Хутиэли неожиданно повысил голос, Беркович не сразу понял, что произошло.

— Сержант, — резко сказал инспектор, — я к тебе обращаюсь!

— Простите, — пробормотал Беркович, — зачитался…

— Нашел что читать! — пожал плечами Хутиэли. — Ты хоть слышал, что я тебе говорил?

— Боюсь, что…

— Понятно. Звонил комиссар Пундак из Петах-Тиквы. У них там ночью произошло убийство.

— Меня там не было, — вставил Беркович.

— Оставь свои шуточки, дело серьезное. Убит Арон Зюсс, личность в тех краях довольно известна, у него три продовольственных магазина и еще он играет… играл на бирже, причем довольно успешно.

— Пундак приглашает нас участвовать в расследовании?

— Нет, конечно, расследованием он будет руководить сам. А к нам обратился за помощью в проверке алиби одного из главных подозреваемых. Сейчас по факсу придут кое-какие материалы. Прочитай и займись. Не думаю, что это отнимет много времени, но все-таки отвлечет тебя от чтения вчерашней сводки.

Открылась дверь, и в кабинет заглянула Дорит Ольмейда, одна из секретарей или, как ее называл Хутиэли, «око полиции».

— Вам факс из Петах-Тиквы, инспектор, — сказала девушка.

— Это ему, — Хутиэли показал, на чей стол положить три листка бумаги, и расписался на бланке получения.

Труп Арона Зюсса был обнаружен рано утром, когда домой после ночной прогулки с девочками вернулся Беня, семнадцатилетний сын убитого. Тело лежало в салоне, Зюсс был смертельно ранен двумя пулями, одна из которых попала в голову. Он попытался, видимо, доползти до телефона, но не сумел этого сделать. Самое странное, что два выстрела слышали все соседи — Зюсс жил на первом этаже двухэтажного коттеджа, и окно салона, выходившее на улицу, было открыто.