Расследование. Рукопись, найденная в ванне. Насморк - [25]

— А несерьезные?

— Ну, может, был слишком… терпимый. Добрая душа, как говорится. Он по-своему толкует инструкции. Ведь в такой дыре все друг друга знают… Но речь шла о мелочах: слишком мало выписывал штрафов… Человек был спокойный, даже, я бы сказал, слишком спокойный, то есть не был, а есть… — поправился комендант, и лицо у него дрогнуло.

— В привидения верил? — совершенно серьезно спросил Грегори. Комендант поглядел на него своими белесыми глазами.

— В привидения? — безотчетно повторил он. И неожиданно смешался. — В привидения?.. Нет, не думаю. Не знаю. Вы считаете, что он… — Комендант не докончил фразу. С минуту они молчали.

— Вы можете себе представить, от чего он убегал? — тихо спросил Грегори, перегнувшись через стол. Он глядел коменданту прямо в глаза. Тот молчал. Медленно опустил голову, потом вновь ее поднял.

— Представить не могу, однако…

— Однако?..

Комендант изучал физиономию Грегори. Наконец, как бы разочаровавшись, пожал плечами.

— Ну хорошо. Перейдем к фактам. Пистолет Уильямса у вас?

— Да.

— И что?

— Он сжимал его в руке.

— Ах так? Стрелял из него?

— Нет. Пистолет на предохранителе… Но… с патроном в стволе.

— Заряженный? А как ходят ваши люди? С незаряженным оружием?

— Да. У нас спокойно. Зарядить всегда успеется…

— Вы уверены, что Уильямс сам прошел или прополз несколько шагов от того места, где его сбила машина, до того, где его подобрала «скорая помощь»?

Комендант с удивлением глядел на Грегори.

— Он вовсе не поднимался на ноги. Смитерс, тот тип, который его сбил, показал, что сам перенес Уильямса тотчас же после аварии.

— Так. Ну, это упрощает дело. Скажем, что… упрощает, — добавил Грегори. — Он у вас, этот Смитерс?

— Так точно.

— Я хотел бы его допросить. Можно?

— Сию минуту.

Комендант открыл дверь и сказал кому-то несколько слов. Вернувшись, остановился у окна. Они ждали примерно с минуту. Вошел красивый мужчина в обтягивающих вельветовых брюках и пушистом свитере, стройный, узкобедрый, с физиономией героя-любовника из второразрядного фильма. Остановившись у порога, он с явным беспокойством смотрел на Грегори, который, повернувшись вместе со стулом, некоторое время приглядывался к нему, прежде чем сказать:

— Я провожу расследование по поручению Скотленд-Ярда. Вы сможете ответить на несколько вопросов?

Смитерс сдержанно кивнул.

— Я, собственно, уже все сказал… Я абсолютно не виновен.

— Если вы невиновны, ничего дурного с вами не случится. Вы задержаны, так как обвиняетесь в совершении аварии с угрозой для человеческой жизни. Вы не обязаны отвечать на вопросы, которые могут быть использованы против вас как основание для обвинения. Готовы ли вы отвечать?

— Конечно, да… мне нечего скрывать, — произнес молодой человек, больше всего напуганный официальной формулировкой, которую привел Грегори. — Я ничего не мог поделать, уверяю вас. Он просто кинулся под колеса. Это шоссе, а не тротуар. Нельзя нестись ночью вслепую, да еще при таком тумане. Я ехал совсем потихоньку! Сделал все, что мог, по его вине разбил машину. Это он виноват! Понятия не имею, как выпутаюсь из этой истории, грузовик не мой…

— Прошу рассказать конкретнее, как это произошло. С какой скоростью вы ехали?

— Самое большее тридцать миль в час, клянусь Богом. Был туман, шел снег, я не мог зажечь верхних фар, потому что тогда еще хуже.

— Вы шли с выключенными фарами?

— Ничего подобного! Я зажег подфарники. И видел едва на пять-шесть шагов. Разглядел его уже возле самого капота, говорю вам, он гнал, как слепой, как сумасшедший, просто лез под колеса!

— Что-нибудь в руках у него было?

— Не понял.

— Я спрашиваю: он держал что-нибудь в руке?

— Я не заметил. То есть потом, когда его поднял, заметил, что у него в руке пистолет. Но тогда не видел. Я со всей силы тормознул, меня завертело и развернуло задом наперед. Я напоролся на дерево и страшно изрезался. — Он поднес руку к голове.

Запекшийся красный шрам тянулся через весь его лоб, исчезая в густой шевелюре.

— Я даже не почувствовал. Был смертельно напуган, мне показалось, что удалось его объехать, то есть я на самом деле миновал его, и даже не знаю, как зацепил, возможно, бампером, когда меня занесло. Он лежал и не двигался. Я принялся растирать его снегом, я вообще не думал о себе, хотя кровь заливала мне глаза. Он был без сознания, поэтому сначала я решил доставить его в больницу, но никак не мог завести машину стартером, что-то сломалось, не знаю что. Поэтому я бросился по шоссе и из первого дома позвонил…

— Вы перенесли его в кювет. Почему не в машину?

— Ну… — заколебался молодой человек, — потому… потому что вроде бы потерявшего сознание надо уложить ровно, а в машине места нет. Я сразу подумал, что если он будет лежать посреди дороги, то кто-нибудь может наехать…

— Хорошо. В каком часу произошел несчастный случай?

— Вскоре после пяти. Возможно, минут десять — пятнадцать шестого.

— Когда вы бежали к селению, кого-нибудь встретили на шоссе?

— Нет, никого.

— А до этого, когда ехали, вам никто не попадался? Пешеходы? Машины?

— Пешеходы — нет. Машины? Тоже нет. То есть я обогнал два грузовика, но это было еще на автостраде.

— Откуда вы ехали?