Расследование - [7]

Шрифт
Интервал

— Остается мотивация преступления, — продолжил он несколько секунд спустя. — Мне видятся такие варианты: некрофилия, безумие или действие какого-нибудь, скажем так, ученого. Думаю, что оценку мотивов лучше даст доктор Серенсен.

— Я не психолог и не психиатр, — почти презрительно бросил врач. Некрофилию, во всяком случае, можно исключить. Ею страдают исключительно личности с тяжелой формой дефективности, дебилы, кретины, наверняка неспособные планировать какую-либо сложную акцию. Это не подлежит сомнению. Далее, по моему мнению, следует исключить сумасшествие. Тут ничего случайного, слишком большая скрупулезность, никаких проколов — такой логики в действиях сумасшедшие вообще не обнаруживают.

— Паранойя? — вполголоса предположил Грегори.

Врач недовольно поглядел на него. С минуту он, казалось, с сомнениями дегустировал это слово на кончике языка, потом скривил свои тонкие лягушачьи губы.

— Нет. То есть я так не думаю, — сгладил он категоричность своего возражения. — Безумие, простите, это не мешок, в который можно сваливать все людские поступки с непонятными для нас мотивами. У безумия имеется своя структура, своя логика поведения. Если уж на то пошло, нельзя исключить возможности, что какой-то тяжелый психопат, да, психопат, именно психопат мог бы оказаться виновником. Это единственная возможность…

— Психопат со склонностями к математике, — заметил, словно бы неохотно, Сисс.

— Как вы это понимаете? — Серенсен заглядывал в лицо Сиссу с глуповато-насмешливой улыбкой, в которой было нечто оскорбительное. Он не успел закончить.

— Ну, психопат, который прикинул, как будет забавно, если производное от разницы в расстоянии и времени между очередными случаями, помноженное на разницу температур, окажется некоторой постоянной, константой.

Серенсен нервным движением погладил себя по колену, потом принялся барабанить по нему пальцами.

— Почем я знаю. Можно множить и делить про себя разные вещи, длину тростей и ширину шляп, например, и из этого будут образовываться разные постоянные или переменные.

— Вы считаете, что тем самым высмеиваете математику? — начал Сисс. Видно было, что у него на языке вертится какое-то острое словцо.

— Простите. Я хотел бы услышать ваше мнение о третьем возможном мотиве. — Шеппард снова поглядел на Серенсена.

— Об этом ученом? Который похищает трупы? Нет. Откуда! Что вы! Ученый, который ставит эксперименты на трупах? Ни за что на свете! Идея из третьеразрядного фильма. Зачем красть труп, когда можно достать его в какой-нибудь прозекторской, и к тому же безо всяких трудностей, или же выкупить у семьи? Такие вещи бывают. Кроме того, ни один ученый не работает теперь в одиночку, и, если бы даже он похитил труп, не знаю только зачем, ему не удалось бы скрыть этого от коллег, сотрудников. Подобный мотив можно преспокойно исключить.

— Что же, по вашему мнению, остается? — спросил Шеппард. Его аскетическая физиономия не выражала ничего.

Грегори поймал себя на том, что беззастенчиво рассматривает своего начальника, словно изучает какое-то изображение. «Он и вправду таков или таким сделали его усталость и опыт?» — подумалось ему.

Он размышлял среди тяжелого, неприятного молчания, которое воцарилось после слов главного инспектора. В темноте за окнами опять раздался рев авиационных двигателей, взмыл басовитым грохотом вверх и стих. Стекла дрожали.

— Психопат или ничто, — неожиданно произнес доктор Сисс. Он улыбался, он действительно был в хорошем настроении. — Как справедливо заметил доктор Серенсен, действия психопата обычно выглядят иначе, их отличают импульсивность, недомыслие, вызванные эмоциональным сужением поля внимания, просчеты. Словом, нам остается — ничто. Это означает, что такого не могло произойти.

— Вы чересчур остроумны, — буркнул Серенсен.

— Господа, — отозвался Шеппард, — меня удивляет снисходительное отношение к нам со стороны прессы. Это следовало приписать, как я думаю, ближневосточному конфликту. Общественное мнение было поглощено им, но это до поры до времени. В настоящий момент мы можем ждать нападок на Скотленд-Ярд. Итак, что касается чисто формальной стороны — расследование должно продолжаться. Я хотел бы знать, что уже сделано, и, в частности, какие шаги предприняты для обнаружения похищенных трупов.

— Это дело инспектора Грегори, — сказал Фаркварт. — Он получил от нас полномочия две недели назад и с тех пор всем занимается сам.

Грегори поддакнул, делая вид, что не уловил в этих словах скрытого упрека.

— После третьего случая, — сказал он, — мы прибегли к самым радикальным мерам. Сразу после получения рапорта об исчезновении трупа мы блокировали район в радиусе почти ста километров, ведя розыски всеми местными силами, задействовали дорожные, авиационные патрули, кроме того, мы вызвали из Лондона два отряда машин с рациями — с тактическим центром в Чичестере. Все перекрестки, железнодорожные переезды, заставы, выезды на автострады и дороги из блокированного района находились у нас под контролем — все напрасно. Мы задержали пять человек, разыскиваемых по другим делам, но, что касается нашего, тут результатов никаких. Я хотел бы обратить внимание на последний случай. Блокада района в радиусе ста километров крайне обременительна и не дает стопроцентной гарантии, что ячейки сети достаточно малы, чтобы исключить возможность исчезновения виновника. Вполне вероятно, что в предыдущих случаях, то есть во втором и третьем, преступник покинул оцепленный район прежде, чем его блокировали наши посты. Потому что в его распоряжении было достаточно времени, один раз едва ли не шесть, а во второй раз около пяти часов. Я, естественно, думаю, что он располагал машиной. Однако в последнем случае исчезновение произошло в интервале от трех до четырех пятидесяти утра. В распоряжении преступника имелся максимум час сорок пять минут, чтобы успеть скрыться. Так вот, это была типично мартовская ночь с бурей и метелью, сменившими вечерний туман, все дороги вплоть до следующего полудня были заметены и завалены сугробами. Преступник вынужден был, очевидно, воспользоваться мощным трактором. Говорю это вполне ответственно, поскольку у нас возникли неслыханные трудности с вытягиванием наших патрульных машин, как местных, так и тех, которые спешили по нашему вызову из района Большого Лондона: мы использовали резерв уголовно-следственного отдела.


Еще от автора Станислав Лем
Солярис

Роман "Солярис" был в основном написан летом 1959 года; закончен после годичного перерыва, в июне 1960. Книга вышла в свет в 1961 г. - Lem S. Solaris. Warszawa: Wydawnictwo Ministerstwa Oborony Narodowej, 1961.


Непобедимый

Крейсер «Непобедимый» совершает посадку на пустынную и ничем не примечательную планету Регис III. Жизнь существует только в океане, по неизвестной людям причине так и не выбравшись на сушу… Целью экспедиции является выяснение обстоятельств исчезновение звездолета год назад на этой планете, который не вышел на связь несколько часов спустя после посадки. Экспедиция обнаруживает, что на планете существует особая жизнь, рожденная эволюцией инопланетных машин, миллионы лет назад волей судьбы оказавшихся на этой планете.


Фиаско

«Фиаско» – последний роман Станислава Лема, после которого великий фантаст перестал писать художественную прозу и полностью посвятил себя философии и литературной критике.Роман, в котором под увлекательным сюжетом о первом контакте звездолетчиков&землян с обитателями таинственной планеты Квинта скрывается глубокая и пессимистичная философская притча о человечестве, зараженном ксенофобией и одержимым идеей найти во Вселенной своего идеального двойника.


Друг

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Эдем

Крылатая фраза Станислава Лема «Среди звезд нас ждет Неизвестное» нашла художественное воплощение в самых значительных романах писателя 1960 годов, где представлены различные варианты контакта с иными, абсолютно непохожими на земную, космическими цивилизациями. Лем сумел зримо представить необычные образцы внеземной разумной жизни, в «Эдеме» - это жертвы неудачной попытки биологической реконструкции.


Астронавты

Первая научно-фантастическая книга Станислава Лема, опубликованная в 1951 году (в переводе на русский — в 1955). Роман посвящён первому космическому полету на Венеру, агрессивные обитатели которой сначала предприняли неудачную попытку вторжения на Землю (взрыв «Тунгусского метеорита»), а затем самоистребились в ядерной войне, оставив после себя бессмысленно функционирующую «автоматическую цивилизацию». Несмотря на некоторый схематизм и перегруженность научными «обоснованиями», роман сыграл в развитии польской фантастики роль, аналогичную роли «Туманности Андромеды» Ивана Ефремова в советской литературе.


Рекомендуем почитать
Дело № 17

Однажды начинающему частному детективу дали задание: посетить задержавшегося в своем поместье племянника леди Ллойд. Дело не сулило больших хлопот, и детектив не ожидал от него ничего необычайного…Лауреат в молодежной номинации конкурса «Кубок Брэдбери» 2018 г.


Духи Ориша

Рио-де-Жанейро — город контрастов, прославившийся на весь мир карнавалом и уличной преступностью. Служащий крупной компании испанец Хосе Ортега и его новый приятель Энё Негьеши однажды обнаруживают: пляжи Копакабаны полны тайн, тщательно скрываемых от приезжих. Цепь загадочных событий приводит к убийству, в котором замешана влиятельная оккультная секта; друзья берутся за расследование. Напряжение не спадает вплоть до неожиданной развязки, открывающей вмешательство потусторонних сил…


Стражи времени

Прошлое ближе, чем нам кажется, протяни руку, и ты сможешь прикоснуться к нему. Так считает капитан секретного российского спецподразделения «Хронос» Сергей Воронцов. То, что для других фантастика, для него рутина повседневной службы, ведь перемещения во времени — его работа. Однажды Сергей получает приказ отправиться в сороковые годы. По скупым сведениям архива КГБ перед Великой Отечественной Войной в Свердловской области упал метеорит. В его обломках учёный закрытого бериевского НИИ профессор Линке обнаруживает вещества внеземного происхождения, способные изменять время.


Конец Желтого Дива (Художник А. Кива)

«Конец Желтого Дива» — продолжение популярной книги Худайберды Тухтабаева «Волшебная шапка», удостоенного за эту повесть, напечатанную на многих языках народов братских республик и зарубежных стран, Премии Ленинского комсомола Узбекистана.Герой романа — смышленый озорной паренек — уже вырос и служит в милиции, вместе со своими старшими товарищами участвуя в сложных, порою опасных операциях против жуликов, хапуг, не желающих жить по законам нашего общества.


Хобби Сереги Костикова

У инкассатора Сергея Костикова появляется чудесная способность «оживлять» пластилиновые фигурки размером с мизинец, которые он лепит своими руками. С этих пор все свободное время скульптор посвящает созданию новых миниатюрных живчиков и наблюдению за их жизнью. Но не напрасно его профессия считается опасной – инкассаторский маршрут Сергея подвергаются нападению. Похищены ценности, есть жертвы… Чтобы доказать непричастность к преступлению, скульптор прибегает к помощи живчиков.


Год черной собаки

Подколзин И.В. Год черной собаки: Приключенческо-фантастический роман. / Худож. М. Лисогорский. М. Молодая гвардия. 1987. — (Библиотека советской фантастики). — 300 стр., 90 коп.,100 000 экз.Герои романа — врач, детектив и физик - отправляются на поиски документов, в которых содержатся сведения об открытиях в области энергетики и генной инженерии. После ряда приключений они находят материалы и аппаратуру и убеждаются в действительности изобретений. Понимая, что в капиталистическом мире эти открытия могут быть использованы во вред человечеству, после размышлений и колебаний они решают передать их в ЮНЕСКО.