Рассказы - [5]

Треснула и рассыпалась в темноте гнилая жердь.

— Разлучены мы с тобою, Варя, как два цветочка с одного стебелька. Растоптаны оба. Не жить нам друга без друга… Подойди, люба, ближе. Дай на тебя взглянуть.

— Не надо этого, Макар Васильич! — весь пронизанный светом, отвечал женский голос. — Грех эти мысли.

— Что ты затвердила: грех да грех! Никакого греха нету. Старые бабы брешут да дураков пугают. Подойди, Варя!..

Что-то стукнуло вдали у дворов. Варвара вздрогнула и оглянулась:

— Пойду я…

— Подойди ближе, Варя! Не бойся. Хочу сказать тебе что-то. Да подойди же!

Колеблясь, Варвара ступила шаг. Перегнувшись, Макар схватил её за руки, притянул и зашептал:

— Дело одно мы затеваем, Варя. Может, денег достану. Уедем тогда с тобой!

— Какое дело-то?

— Долго говорить. И верю я сам и не верю. Клад один. Записка есть у Стёпки-Колокольца. И место и всё. Всё как есть указано.

— Брехун ведь он, Колоколец-то!

— Нет, тут не брешет. Всё как есть правильно. Может, и выйдет. Накопаем золота, уедем мы с тобой, Варя! Подойди, люба, ближе.

Варвара высвободилась из его рук и шёпотом сказала:

— Невозможно это, Макар Васильич.

— Что ты мне всё одно твердишь! Что невозможно? Так и будешь с сопляком своим всю жизнь мучиться?

— В монастырь пойду…

— Да будет! — крикнул Макар и, неожиданно перескочив через изгородь, обеими руками схватил Варвару. Охнув, она вся прильнула к нему, но сейчас же, изогнувшись дугой, толкнула его в грудь и с криком забилась в судорогах на земле.

А у Макара снопом брызнули из глаз искры, и он едва не свалился с ног. От нового удара он встал на четвереньки, но повернулся, ударил кого-то ногой так, что тот крякнул, вскочил, вырвал из забора жердь и переломил её на чьём-то боку. А в следующий миг птицей перелетел через забор и пустился бежать. Он слышал за собой ругань и топот ног, и в темноте блеснуло, ударило и, раскатившись по полям, гулко отдалось за рекой.

У себя на дворе Макар отдышался, вытащил из колодца бадью с водой и намочил разбитый затылок. На него напали Гришка, Варварин муж, и Михайла. Третьего он не успел заметить. «Должно быть, Яшка из усадьбы. Елена подстроила! — мелькнуло у него в голове. — Не иначе, как она. Ну, погоди!.. — Но сейчас же все его мысли вернулись к Варваре. — Что с ней? Отчего её бросило на землю и стало ломать? Будут её бить или не будут?»

Макар уселся на бревне в углу двора, чтобы его не заметила Елена. Боль волнами ударяла в затылок, и вместе с нею вставало отчаяние:

«Срам-то какой! По всей деревне пойдёт… Эх, взял бы Варю на руки, как птичку, ушёл бы на край света и пестовал там!» — И сам собой из отчаяния поднимался косматый зверь и гнал прочь робость и страх.

Макар сидел на бревне, опустив голову, уронив руки с колен, глядел в темноту и делался страшен самому себе.

Через полчаса он встал, поднялся в сени, выдернул из стены топор, заткнул его за пояс и пошёл. Решительными шагами завернул на главный порядок, дошёл до избы Лаптевых и остановился под окном.

В оконцах горел свет, и изнутри слышался сильный шум: сразу кричало и ругалось несколько мужских и женских голосов. Макар прислушался напряжённо, раскрыл калитку, вошёл в сени и распахнул дверь. Косматый зверь поднялся в нём на дыбы.

На лавке прямо против двери сидела Варвара. Платок с головы у ней сбился, волосы были растрёпаны, и на белом лице её горели огромные глаза. На неё с визгом наскакивала рыхлая Арина и толкала за плечо растерянного Гришку. А рядом, внушительно говоря громовым голосом, стоял с вожжами в руках бородатый Михайла. У стола злобно голосила рябая Марья. На лавке невозмутимо сидел, набивая трубку, рабочий Яков.

Все оглянулись разом на открывшуюся дверь и застыли на своих местах. Варвара крикнула дико и забилась на лавке. А Макар дошёл до середины избы и, сам пугаясь себя, закричал:

— Эй, дядя Михайла, и ты, Гришка, слушайте! Если кто хоть пальцем тронет Варвару — убью! Я человек решёный! Так и знайте: убью!

Все молча смотрели. Макар посмотрел кругом и, вытащив из-за пояса топор, снова сказал:

— Так и знайте. Убью! Варвара ни в чем неповинна.

Повернулся и пошёл в сени, во двор и на улицу. Пройдя шагов тридцать, снова вернулся, стукнул в окно, крикнул: «Так и говорю: кто хоть пальцем тронет Варвару убью!» — и снова пошёл. В избе заревело, с треском распахнулась калитка, и трое мужиков выскочили на улицу, крича: «Сволочь! Варнак! Каторга тебя дожидается! Погоди!»

Макар дал им подбежать совсем близко, неожиданно повернулся, нагнул голову, сказал: «Ну!» — и вытащил из-за пояса топор. Мужики остановились, как вкопанные, постояли, ругаясь так, что отдавалось за рекой, повернули и медленно пошли назад.

Но обеим сторонам улицы хлопали окна, и в темноту высовывались любопытные головы. Макар подождал немного и тоже пошёл.

V

Дня через три, на рассвете, Макар, Степан и Алексей сошлись за рекой около землянки, стоявшей на гриве версты за полторы от берега. Летом там не было никого: перевозчики жили в ней только весной, когда пологий берег далеко затоплялся разлившейся рекой.

Понемногу, чтобы не обращать внимания деревни, товарищи перетащили туда лопаты, топоры, железный щуп, нарочно выкованный Макаром у себя в кузнице, и теперь, вынув инструменты из-под почерневшей соломы, сваленной в углу, спорой развалистой походкой дружно зашагали вперёд.