Рассказы - [123]

Все не сводили глаз со скалы, и никто не заметил, что по единственной длинной полоске льда, уходившей в море метров на пятьдесят, бежал человек. Как только его обнаружили, надежда с новой силой вспыхнула в сердцах людей: после многих разочарований этого дня возможности к спасению детей, казалось, уже не было. В человеке, бежавшем по льду, опознали шофера доктора Каале. От этого человека, слывшего чудаком, так как он держался в стороне от всех событий, происходивших в поселке, меньше всего ожидали такого поступка, без шансов на успех, который к тому же мог стоить ему жизни. Он был без куртки и без сапог. Добежав до конца ледяной полосы, он прыгнул в воду, и, хотя его несколько раз относило в сторону, ему все же удалось добраться до скалы. Вскоре он показался, держа на руках одного из детей; это был, как удалось определить с берега, самый меньший из них, и, казалось, он уже не подает признаков жизни. И тут вновь начался ужасающий спектакль — борьба с ледяной стихией, осложненная еще и тем, что левой рукой человек должен был высоко держать ребенка, а грести только правой. Захлестывало его волной или относило в сторону, — и над морем раздавались испуганные крики и стоны. Люди на берегу разделились, никто точно не знал, где достигнет суши вконец измученный человек. Едва он ступил на землю, как рыдающая мать вырвала у него окоченевшего ребенка и бросилась бежать. Однако почти тут же она остановилась и поспешила обратно. Другая женщина забрала у нее ребенка, а сама она кинулась к спасителю, который едва держался на ногах, и обрушила на него поток благодарностей. Но он только покачал головой, словно вспомнив о каком-то своем упущении, и снова кинулся в море по ледяной полосе.

На этот раз ему больше повезло. Пенные громады волн казалось, обходят его стороной, и он довольно быстро доплыл до скалы. Однако по тому, как тяжело ему дался подъем, люди на берегу поняли, до чего он измучен. И всем почудилось, что на сей раз прошло больше времени, прежде чем он появился со вторым мальчиком. Это был восьмилетний сын мясника Харботта. Он тоже, по-видимому, был без сознания, во всяком случае спаситель нес его на плече и несколько минут простоял у воды в растерянности, не зная, как ему лучше взять мальчика. В конце концов он обхватил его левой рукой за туловище и спрыгнул в воду. Всякий раз, когда он останавливался на плаву — то ли изнемог, то ли окоченел, — люди на берегу начинали кричать ему и махать руками, подбадривая, благодаря.

— Я больше не могу! — воскликнул какой-то молодой человек, бросился в воду и поплыл навстречу терпящим бедствие. Но среди громадных волн он, наверно, потерял их из виду, не смог приблизиться к ним и в результате, обессиленный, отдался на волю волн и лишь с огромным трудом, довольно далеко, сумел выбраться на берег.

Между тем в воду бросились два молодых рыбака Один вскоре вернулся, второму же наконец удалось добраться до мужчины с мальчиком, который все чаще и чаще останавливался. Он взял у него мальчика и вынес на берег. Там уже появился врач, он взял ребенка на руки и отнес в ближайший дом, сопровождаемый толпой матерей. Тем временем людей на берегу опять охватил ужас, так как спасителя отнесло далеко на север. Но уже была наготове лодка, большая рыбацкая лодка, и в нее вскочили четверо мужчин. И опять тут речь шла о жизни и смерти, но им все-таки удалось доплыть до сносимого волнами человека и втащить его в лодку.

И тут люди на берегу, замершие в страхе и ожидании, пережили самый ужасающий акт этой страшной драмы: покуда двое рыбаков пытались догрести до берега, двое других хлопотали вокруг недвижно лежавшего человека, массировали его, растирали и в конце концов привели в чувство. Затем между ним и рыбаками, по-видимому, разгорелся спор. На берегу отчетливо слышали его протесты и увидели, что он указывает на берег. А еще они увидели, что он соскочил с лодки в воду, едва не был раздавлен проплывшей на волосок от него огромной льдиной и в третий раз, но уже гораздо медленнее, поплыл к скале. С неимоверными усилиями взобравшись на нее, он упал и остался недвижим.

На берегу появилось несколько мужчин с легким челноком, который они по льду донесли до чистой воды. Двое влезли в челнок, больше он взять не мог бы — ведь придется еще принять на борт обессилевшего пловца и последнего мальчика. Не пройдя и половины пути до скалы, челнок перевернулся, и людям пришлось, бросив его, вплавь добираться до берега, что им и удалось.

Тем временем человек на скале очнулся, исчез за камнями и вскоре появился опять, держа на руках третьего мальчика, очевидно тоже потерявшего сознание. С берега по льду волокли еще одну лодку и спустили на воду, на сей раз она была побольше, в ней нашлось место троим. Но доплыть до скалы им никак не удавалось, ибо шторм еще усилился и лодку все время сносило в сторону. Человек с окоченевшем ребенком на руках ждал, стоя на скале, покуда не заметил, что волны все больше захлестывают скалу и она уже покрывается ледяным панцирем. Он понял, что если прождет еще немного, то и сам окоченеет, и, держа на руках неподвижного ребенка, ступил в воду. Но плыть он почти уже не мог. Лодка, казалось бы попавшая в более благоприятное течение, никак не могла приблизиться к пловцу. Обессилевшего человека все больше сносило в сторону, при попытке настичь его лодку подхватило волной, и она проскочила мимо.