Рассказы - [13]

— Офицер Тойас, — прошептала она, — мне нужно высморкаться.

Скрученная по рукам и ногам, с заложенным носом, она казалась на редкость жалкой.

Тойас нашел салфетку в своей сумке и поднес к ее носу. Она шумно высморкалась. Когда Лавдей подняли, держа за руки и за ноги, она повернула голову, и ее покрасневшие глаза встретились с взглядом копа.

— Спасибо, — всхлипнула она, чихнув прямо ему в лицо.

После того как бригада ушла, Тойас оглядел комнату. Мусор подмели, но разбитое стекло тонкой пылью покрывало край лабораторного стола. Они забрали компьютер и записи ученой дамы. Постер болтался на одном гвозде. Тойас повесил его обратно. Овцы на склоне холма — такая огромная отара, что даже травы не видно. Только головы и спины. Из середины поднималась одинокая роза. Зелень листьев резко контрастировала с черным и белым руном овец.

Этой ночью Тойас не смог уснуть. Постоянный гул бегущей дорожки не давал покоя. Он ощущал, как толпа, толкаясь и теснясь, непрерывно течет за дверью. Он пытался рассматривать гравюры на стене: ярко освещенная гора Килиманджаро, восход солнца над Индийским океаном у побережья Кении, одинокий жираф. Но и это не помогало. Даже выключив свет, он, казалось, слышал дыхание соседей слева и справа. Тяжесть соседей сверху словно прогибала потолок. Иногда он слышал, как они ритмично двигаются в постели. И квартирка у них была не больше его собственной.

Наконец он задремал. И видел во сне, как ползет по длинному подземному туннелю: влажная глина падает ему на шею, скользит под ладонями. Дюжина поворотов — и туннель сузился. Теснее… еще теснее… пока не приходится ползти на животе. И тут потолок исчез. Пальцы впились в земляной край. Тусклый свет разлился по огромной комнате прямо под ним, где тысячи нагих людей, сплетаясь в объятиях, медленно двигались, словно гигантский живой клубок. Те, кто поближе, разделились, чтобы дать ему место в общей массе. Он выскользнул из дыры, положил ладони на руки и ноги, втягиваясь внутрь. Никто не проснулся, но некоторые подвинулись, позволяя ему глубоко внедриться в их неясное мерцание. Он уперся коленом в плечо, пробрался между двумя спинами: чужие ребра и позвоночники скользили по нему. Он плавал в море людей до тех пор, пока не оказался в самой середине. Хорошо. Теперь можно отдохнуть. Уютно и тесно, тепло и дружелюбно, мило и в самый раз… и тут он расслышал тихий треск, откуда-то из глубины. Началось что-то вроде вибрации. Нога над его головой похолодела. Бедро, прижатое к боку, стало скользким и чешуйчатым. Воздух гудел, и давление тел росло. Он задыхался. К его голове прижалась клыкастая морда с немигающими черными шариками глаз. Тварь проползла мимо. Змеи! Повсюду змеи! Ни одного человека.

Он застонал. Легкие ноют. Руки прижаты к бокам. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Он метался в темноте, сбросив одеяло. Кулак колотил в стену, и сосед раздраженно застучал в ответ, бормоча проклятья. Тойас громко пыхтел. Нос заложило, горло саднило. При свете ночника он отыскал салфетки, высморкался, но нос так и не прочистил. Он выпил таблетки и, когда антигистамин и деконгестант подействовали, снова заснул, на этот раз без снов.

На следующее утро, переступив порог квартиры, он первым делом справился о Лавдей. Карманный компьютер, считав информацию, показал, что женщину отправили в больницу на обследование, где поместили в отдельную палату. Что же, ей это понравится. Против нее не выдвинули других обвинений, кроме нарушения общественного порядка. Мигающая панелька внизу экрана сообщала:

ПОД СЛЕДСТВИЕМ.

Еще на одной он прочитал:

ВОЗМОЖНАЯ БИОЛОГИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ.

Он выключил компьютер, подождал свободного места и ступил на бегущую дорожку. Еще до того, как достичь символа, обозначающего границы Шотган-Сити и конца длинного туннеля, он чихнул раз десять.

— Простите, — повторял он раздраженным пассажирам. — Аллергия.

Деконгестант облегчал дыхание, но в носу свербило, а горло по-прежнему болело. Не сильно, но глотать трудно.

Он связался с полицейским участком и попросил прислать список порученных дел. Не так уж много. Всего три убийства. Во время поездки он все перебирал в памяти сон и, поразмыслив, справился о вчерашней драке. Как он и боялся, запись с видеокамеры не дала результатов. Ни лица преступника. Ни крови на ноже, ни свидетелей. Никакого особого сходства с другими подобными случаями, чтобы предположить серию. Возможно, случайное преступление. Один из многих актов насилия, совершенных человеком, никогда не делавшим ничего подобного ранее и не собиравшимся делать это впредь. Впрочем, вряд ли арест убийцы поможет мертвому парню.

Монорельс не остановился на первой платформе Диллона — слишком близок был очаг очередных беспорядков. Полиция перекрыла платформу, изменила маршрут бегущей дорожки и перегородила мосты и эскалаторы по всему району. Когда монорельс скользил мимо платформы, Тойас увидел орущих людей, толпившихся на краю и пытавшихся выйти. Крысы в ящике. Так назвала их Лавдей. Когда теснота становится невыносимой, крысы набрасываются друг на друга. Ящик слишком мал.

Лавдей спросила, кто он. Конечно же, он крыса.