Рассказы Старого Матроса - [58]

А теперь, когда отслужили своё ветераны прежних серий, пошли на слом «наваги» и «мурены», а в строю оставались с десяток «кальмаров» и «дельфинов», постройка «князей» — ракетоносцев четвёртого поколения — растягивалась на десятилетия. Головной «борей» — «Юрий Долгорукий», прозванный «Юрием Долгостройным», — по аналогии со старинным парусником «Трёх иерархов» называли ещё и «Трёх президентов»: подводный крейсер был заложен при Ельцине, спущен на воду при Путине и достраивался при Медведеве. А ведь было, было время, когда боевые корабли выпекались на верфях как блины на хорошей кухне.

— Не понимаю я, — горячился Ильин, — есть деньги на строительство казино, бизнес-центров, борделей, мать их, а на флот — нету! Ну да, ушли опытные инженеры и рабочие-судостроители, заводы годами простаивали — это понятно, но финансирование! Программу возрождения флота приняли — хорошую программу, да, — но она пока что только на бумаге! Неужели наши олигархи не понимают, что лучше быть независимым удельным князем, чем вассалом чужого короля? В мире уважают сильных — это же и дураку ясно! Или я ни хрена не понимаю? Или президент ничего не может сделать с этой бандой?

— Вечные российские вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?», — глубокомысленно заметил Пантелеев, вновь наполняя гранёные патрончики. — Дело надо делать, каждому на своём месте, а философия… Давай-ка я тебе лучше одну сказочку расскажу, да не простую, а с подковыркой.

Они выпили, и Михаил пояснил:

— Рыбачили мы, значит, в прошлом отпуске на Селигере — люблю я это занятие. И набрели в глуши как-то под вечер на одну избушку на курьих ножках, где обитал весьма колоритный дедок. Он-то нам эту баечку и поведал.

Пантелеев уселся поудобнее на койке и начал, входя в роль былинного сказителя:

— Жил-был некогда на Руси воин-богатырь и мечом булатным рубежи державы от врагов хранил — всяких летучих змеев и кощеев почтенного возраста выводил в расход без разговоров о правах разных вредных меньшинств. И вот дошли до него слухи, что завелась в одном краю гниль непонятная — люди стали портиться, про честь и совесть забывать. Воин снарядился и пошёл туда, чтобы на месте разобраться в ситуации. Прибыл, огляделся, и видит — топает ему навстречу плешивый крючконосый мужичок неопределённого возраста, мелкого роста и непонятно какой профессии. Богатырь хотел сходу его мечом по маковке приложить — уж больно внешность у этого типа была пакостная, — но придержал руку. Вроде как и не за что — прохожий никаких враждебных действий не производил. Наоборот — как увидел воина, разулыбался до ушей, словно родственника встретил, и говорит ему: «Ратник славный, устал ты, поди, воевать без выходных и даже без перекуров! Весь ты изранен, а царь-батюшка отпуск тебе не даёт. Пойдём ко мне, друг ситный, хоть немного отдохнёшь». И безобидный такой весь из себя — глазки добрые, ручки тонкие, и ни меча в этих ручках нет, ни даже ножика перочинного.

«В Андреиче умер артист, — думал Дмитрий, слушая друга. — Складно плетёт…»

— Пришли они к терему на опушке леса, справа озеро, лебеди плавают — красота. Ну, зашли внутрь этого домика индивидуального проекта и улучшенной планировки, и тут-то у нашего богатыря челюсть так и отпала. Роскошь кругом, музыка играет, стол сервирован по первому разряду. И девки разномастные шастают в большом количестве, в исподнем и без оного. В общем, мечта мужчины. «Вот, — говорит плешивец, — расслабляйся, служивый, — всё твоё. — И добавляет вкрадчиво: — Только за прелесть эту платить полагается. Золото у тебя есть, защитник земли русской?» — «Нет, — отвечает ему воин, — не копил я злато, зачем оно мне?» — «Ой, зря, — покачал головой крючконосый. — Золото — оно всему голова, всему цена, всему мера. Ну, не беда — я помогу. Отдай мне в залог свой меч — на время, — а я тебе золота отсыплю». И поддался богатырь на уговоры — видно, морок на него навёл этот мелкорослый, да и девки тоже, сам понимаешь. Короче, отдал меч, взял кредит и ушёл в разгул — потешил плоть по полной программе.

«Да, — подумал Ильин, — можно понять мужика…».

— Долго ли, коротко ли, — вдохновенно продолжал рассказывать каплей, — но пришло к нашему доброму молодцу похмелье. Приметил он, что еда дерьмецом отдаёт, что по углам хоромы крысиные глазки посверкивают, и что за лицами девок ведьмячьи хари проступают. Вскинулся воин и давай искать хозяина заведения, чтобы, значит, меч свой вернуть. Да только нет нигде плешивца — как в воду канул, вместе с мечом. Тут-то и понял парень, что развели его на сладком, как пацана. Порушил голыми руками всё здание — девки в лягушек превратились и в озеро попрыгали, роскошь золочёная черным прахом рассыпалась, — а что толку? Крючконосого и след простыл!

И с тех пор бродит этот воин по Руси, ищет того колдуна, чтобы поговорить с ним очень задушевно. А главное — меч свой вернуть хочет, потому что пришла пора его в дело пускать: враги кусок за куском от державы отхватывают, да изнутри плесень лезет из всех щелей. Вот такая сказочка, товарищ лейтенант.

— Да, со смыслом байка. И найдёт воин свой меч, как ты думаешь, товарищ без пяти минут кап-три?