Рассказы. Прощай, оружие! Пятая колонна. Старик и море - [199]
Дороти. Разве мы не друзья?
Филип. Ну конечно, мало ли друзей заводишь во время войны.
Дороти. Милый, перестань, пожалуйста! Разве мы не любим друг друга?
Филип. Ах, это. Ну, разумеется. Отчего же. Конечно.
Дороти. А разве мы не уедем вместе, не будем жить весело, не будем счастливы где-нибудь вдвоем? Вот как ты всегда об этом говоришь по ночам.
Филип. Нет. Даже через сто тысяч лет этого не будет. Никогда не верь тому, что я говорю по ночам. По ночам я вру без зазрения совести.
Дороти. А почему мы не можем сделать того, о чем ты говоришь по ночам?
Филип. Потому что я занят делом, при котором так не бывает — уезжать вместе, и весело жить, и быть счастливыми вдвоем.
Дороти. А почему?
Филип. Во-первых, потому, что, по моим наблюдениям, ты слишком занята. А во-вторых, все это кажется весьма несущественным по сравнению с целым рядом других вещей.
Дороти. Зато ты никогда не бываешь занят.
Филип(чувствует, что говорит лишнее, но все же продолжает). Нет. Но когда здесь кончится, я пройду курс дисциплины, чтобы избавиться от анархических привычек, если я их приобрел. Меня, вероятно, опять пошлют на работу с пионерами или еще куда-нибудь.
Дороти. Ничего не понимаю.
Филип. Вот именно потому, что ты ничего не понимаешь и никогда не сможешь понять, мы не уедем вместе, и не будем весело жить, и так далее.
Дороти. Это хуже, чем «Череп и кости».
Филип. Что это еще такое, «Череп и кости»?
Дороти. Такое тайное общество, к нему принадлежал один человек, за которого я чуть было не вышла замуж, но вовремя одумалась. Там все очень возвышенно и страшно добродетельно и нравственно, и тебя приводят туда и посвящают во все перед самой свадьбой, и когда меня посвятили во все, я отменила свадьбу.
Филип. Отличный прецедент.
Дороти. А разве нам нельзя быть как сейчас, пока мы вместе, если уж не навсегда, и любить друг друга, и не ссориться?
Филип. Если хочешь.
Дороти. Хочу.
Во время разговора она отошла от двери и теперь стоит возле кровати; Филип смотрит на нее, потом встает, обнимает ее и, как она есть, в пелерине, сажает рядом с собой.
Филип. А мех мягкий, приятный.
Дороти. От него не пахнет, правда?
Филип(прижимаясь к ее плечу). Нет, не пахнет. И приятно чувствовать тебя под мехом. И я люблю тебя, провались все на свете. А сейчас всего-навсего половина шестого.
Дороти. И пока это так, пусть так и будет, да?
Филип(сдаваясь). Изумительно приятный мех. Хорошо, что ты купила его.
Он крепко прижимает ее к себе.
Дороти. Даже если это и ненадолго, пусть так и будет.
Филип. Да, пусть будет.
В дверь стучат, ручка поворачивается, и входит Макс. Филип встает. Дороти остается сидеть на кровати.
Макс. Я помешал? Да?
Филип. Нет. Нисколько. Макс, это американский товарищ. Товарищ Бриджес. Товарищ Макс.
Макс. Salud, товарищ.
Он подходит к кровати, на которой все еще сидит Дороти, и протягивает руку. Дороти пожимает ее и отворачивается.
Вы заняты? Да?
Филип. Нет. Нисколько. Хочешь выпить, Макс?
Макс. Нет, спасибо.
Филип. Hay novedades?
Макс. Algunas.[148]
Филип. Ты не хочешь выпить?
Макс. Нет, большое спасибо.
Дороти. Я пойду. Не стану мешать вам.
Филип. Ты нам не мешаешь.
Дороти. Ты потом зайдешь ко мне?
Филип. Непременно.
Когда она проходит мимо Макса, тот говорит очень вежливо.
Макс. Salud, camarada.
Дороти. Salud.
Она закрывает дверь, соединяющую обе комнаты, и выходит в коридор.
Макс(как только они остаются одни). Это — товарищ?
Филип. Нет.
Макс. Ты так назвал ее.
Филип. Это просто манера говорить. В Мадриде всех называют товарищами. Считается, что все работают для общего дела.
Макс. Не очень хорошая манера.
Филип. Да. Не очень. Помнится, я сам как-то говорил это.
Макс. Эта женщина, — как ты сказал… Бригес?
Филип. Бриджес.
Макс. Это очень серьезно?
Филип. Серьезно?
Макс. Да. Ты понимаешь, о чем я говорю.
Филип. Я бы не сказал. Пожалуй, скорее комично. В известном смысле.
Макс. Ты много времени с ней проводишь?
Филип. Немало.
Макс. Чье это время?
Филип. Мое.
Макс. А не время партии?
Филип. Мое время — время партии.
Макс. Вот это я и хотел сказать. Хорошо, что ты так быстро соображаешь.
Филип. О, я очень быстро соображаю.
Макс. Не стоит злиться из-за того, в чем ни ты, ни я не виноваты.
Филип. Я не злюсь. Но я не обязан быть монахом.
Макс. Филип, товарищ, ты никогда не был похож на монаха.
Филип. Нет?
Макс. И никто не требует, чтобы ты стал монахом.
Филип. Нет.
Макс. Все дело в том, чтобы это не мешало работе. Эта женщина — откуда она? Из какой среды?
Филип. Спроси ее.
Макс. Придется, очевидно.
Филип. Разве я плохо работаю? Кто-нибудь жаловался на мою работу?
Макс. До сих пор — нет.
Филип. А сейчас кто жалуется?
Макс. Я жалуюсь.
Филип. Вот как?
Макс. Да. Мы должны были встретиться у Чикоте. Раз ты не пришел туда, ты должен был оставить мне записку. Я прихожу к Чикоте вовремя. Тебя там нет. Записки тоже нет. Я прихожу сюда и застаю тебя mit einer ganzen Menagerie[149] черно-бурых лисиц в объятиях.
Филип. А тебе никогда ничего такого не хочется?
Макс. Очень хочется. Постоянно.
Филип. И что же ты делаешь?
Макс. Иногда, если у меня выдается свободный час и я не слишком устал, я нахожу такую, которая соглашается побыть со мной, не глядя на меня.
Повесть Э.Хемингуэя "Старик и море", за которую автор получил в 1954 году Нобелевскую премию, уже давно стала современной классикой. История рыбака Сантьяго — это история нелегкого пути человека на земле, каждый день ведущего борьбу за жизнь и вместе с тем стремящегося сосуществовать в гармонии и согласии с миром, осознающего себя не одиночкой, как было в предыдущих произведениях писателя, а частицей огромного и прекрасного мира.
После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место.
«Райский сад» (англ. The Garden of Eden) — второй посмертно выпущенный роман Эрнеста Хемингуэя, опубликованный в 1986 году. Начав в 1946 году, Хемингуэй работал над рукописью в течение следующих 15 лет. За это время он также написал «Старик и море», «Опасное лето», «Праздник, который всегда с тобой» и «Острова в океане».
Творчество Эрнеста Хемингуэя (1899–1961) входит в золотой фонд мировой литературы. Человек огромного таланта, величайшей силы воли, доброты и гуманизма, он оставил глубочайший след в истории культуры.Во второй том Собрания сочинений включены романы «Прощай, оружие!», «Иметь и не иметь», книга рассказов «Зеленые холмы Африки» и рассказы разных лет.Ernest Hemingway. Green Hills of Africa. 1935.Перевод с английского Наталии Волжиной и Виктора Хинкиса.Эрнест Хемингуэй. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2. Издательства «Терра-Книжный клуб».
«По ком звонит колокол» — один из лучших романов Хемингуэя. Полная трагизма история молодого американца, приехавшего в Испанию, охваченную гражданской войной.Блистательная и печальная книга о войне и любви, истинном мужестве и самопожертвовании, нравственном долге и непреходящей ценности человеческой жизни.
"В наше время" - сборник рассказов Эрнеста Хемингуэя. Каждая глава включает краткий эпизод, который, в некотором роде, относится к следующему рассказу. Сборник был опубликован в 1925 году и ознаменовал американский дебют Хемингуэя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Британская колония, солдаты Ее Величества изнывают от жары и скуки. От скуки они рады и похоронам, и эпидемии холеры. Один со скуки издевается над товарищем, другой — сходит с ума.
Шолом-Алейхем (1859–1906) — классик еврейской литературы, писавший о народе и для народа. Произведения его проникнуты смесью реальности и фантастики, нежностью и состраданием к «маленьким людям», поэзией жизни и своеобразным грустным юмором.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.
Другие переводы Ольги Палны с разных языков можно найти на страничке www.olgapalna.com.Эта книга издавалась в 2005 году (главы "Джимми" в переводе ОП), в текущей версии (все главы в переводе ОП) эта книжка ранее не издавалась.И далее, видимо, издана не будет ...To Colem, with love.
Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.
Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».
"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.