Рассказы охотника. Дочь Монтесумы. Сердце Мира - [197]
Тем временем я предавался очень горьким размышлениями. Я тоже понимал, что есть возможность спасти угасающую жизнь, но что для этого надо только спуститься в куэву. В молодости я был довольно силен и ловок, работал на рудниках и мог решиться на это дело, хотя в последние годы немного страдал головокружением. Я мог попытаться и должен был это сделать. Я окликнул Майю:
— Сеньора, сеньора! Где вы?
— Здесь! — отвечал голос издалека. — Что с ним, жив он или умер?
— Нет! Но без воды он не проживет и часа. Я решил достать ему воды, а если погибну, то вы все объясните вашему отцу. Отдайте ему мою половину нашего символа, а сеньору скажите, чтобы он не шел дальше, а возвращался в Мексику. Прощайте, сеньора!
— Постойте, дон Игнасио! — ответила она мне, уже совсем близко. — Я уже достала воды из пещеры.
Я не мог произнести ни слова от изумления и стыда, что чужая девушка была мужественнее меня, который столь многим обязан сеньору. Я хотел о чем-то ее спросить, но она в изнеможении опустилась на колени и потом упала в обморок. Взяв воду, я подошел к Стрикленду и прежде всего провел намоченной рукой по его губам. Одно только прикосновение влаги оживило его.
— Это вода, я чувствую воду! — скорее догадался, чем расслышал я слабый голос друга.
Сердце мое переполнилось радостью. Я давал ему пить крайне осторожно, хотя он просил и умолял дать еще и еще. В течение целого часа я так, капля по капле, поил сеньора. Вскоре глаза его немного прояснились, щеки утратили свой мертвенный оттенок.
— Эта вода спасла меня! — проговорил он. — Кто ее достал?
— Я расскажу вам об этом завтра, а теперь, если можете, постарайтесь заснуть.
XIII. Клятва
Встав на рассвете, я зажег костер, чтобы приготовить горячую пищу сеньору, продолжавшему крепко спать. Ко мне подошла Майя, и я увидел, что ее руки и ноги были расцарапаны. — Сеньора, — обратился я к ней, — прошлой ночью я произнес оскорбительные слова, которые прошу мне простить. Я вижу, что был неправ по отношению к вам. Простите меня, и я обещаю быть вам верным слугой, если только мои услуги смогут вам когда-либо потребоваться.
— Благодарю сердечно за эти слова, дон Игнасио, и готова забыть те, которые вырвались у вас прошлой ночью. Вы угадали мою тайну, и я не стыжусь ее. Я только сожалею, что так мало стою сеньора. Прошу вас, не настраивайте его против меня и не разлучайте нас, если моя любовь тронет его. Напротив, я прошу вас оказать нам всякое содействие…
— Вы требуете от меня большой клятвы, касающейся будущего, которое никому не ведомо…
— Знаю, сеньор, но вспомните, что ваш друг, который теперь так спокойно спит, был бы бездыханным трупом, если бы не я. Вспомните, что вы стремитесь попасть в Столицу Сердца, где выгодно иметь в моем лице друга… Не давайте обещания, если не хотите, но знайте, что я буду вам страшным врагом!
— Не стоит мне угрожать. Я не боюсь угроз. Он сам себе господин, и потому обещаю, что не буду становиться между вами… Смотрите, он просыпается.
Майя повернулась к костру, сняла котелок, и мы подошли к сеньору.
— Вот горячая пища, — сказала девушка, но сеньор с недоумением посмотрел на нее и спросил:
— Что такое случилось, Майя?
— Вчера вечером, доставая мне цветок, вы были укушены змеей и чуть не умерли!
— Помню. И наверняка умер бы, если бы вы не высосали кровь из раны и не стянули мне так крепко руку. А дальше? Дальше?
— Когда миновала опасность отравления, вас стала мучить сильная жажда, а у нас не было ни капли воды для вас.
— Да, помню и это. Никому не пожелаю испытать такого мучения. Но я выпил воды и ожил. Кто принес ее мне?
— Отец отправился верхом к источнику…
— Он вернулся?
— Нет еще.
— Значит, не он привез воду. Откуда же она появилась?
— Из куэвы, которую мы вместе вчера осматривали…
— Кто же спустился туда? Ведь она недоступна!
— Я спустилась.
— Вы?! Нет, это немыслимо! Не шутите, кто туда спустился?
— Я не шучу, сеньор. Вы умирали от жажды, а отец мог не успеть вернуться… Тогда я взяла ведро и спустилась вниз. Мне посчастливилось вернуться невредимой и вовремя, чтобы предупредить дона Игнасио, который собирался сделать то же самое. Я расскажу об этом после подробнее, а теперь вам надо поесть…
Сеньор Стрикленд протянул к ней руки и заключил в свои объятия. Таким образом они безмолвно объяснились в любви среди дикой пустыни, при одном молчаливом свидетеле, которым был я.
— Не забудьте, что я только простая индейская девушка, — проговорила она, — а ведь вы господин среди белых. Хорошо ли вам любить меня?
— Очень хорошо, потому что вы самая благородная из всех девушек, когда-либо виденных мной, и вы спасли мне жизнь!
Зибальбай вернулся только к полудню. Мул споткнулся об острый камень и захромал.
— Он еще жив? — спросил старик у дочери.
— Да, отец!
— Крепок же он! Я думал, что жажда непременно убьет его раньше.
— Ему дали воды… Я спустилась в куэву и достала воды, — добавила она после некоторого колебания.
Старик с изумлением взглянул на девушку.
— Как это у тебя достало мужества спуститься в это страшное место? — Я хотела спасти друга… Ведь я знала, что ты не успеешь вернуться. Зибальбай задумался и медленно проговорил:
