Рассказы, очерки, фельетоны - [2]

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Это конец этому странному фельетону, но это не все, что я хотел сказать.

Публика, читающая вообще, читает плохо, не вдумываясь. Ей кажется, что фельетонные герои - это так... чепуха... Напрасно, напрасно. Бурнаковский племянник - тип, столь же прочный, как и бессмертные типы Н. В. Гоголя. И представьте, таких бурнаковских племянников в Москве не менее 8 тысяч.

По самой скромной статистике.

Шиберов-валютчиков уже выселили из Москвы. Правда, пока еще не всех. Тысячи три.

Вот ежели бы вслед за ними попросили и племянников, бесподобно бы было. Истинный Бог.

"Бакинский рабочий", 30 марта 1924г.

Под заглавием "Московский Вавилон" перепечатан в книге: Михаил Булгаков, "Забытое", Мюнхен, 1983.

Затем в книге: М А. Булгаков Повести Рассказы. Фельетоны. Москва, Советский писатель, 1988.

Под заглавием "Московский Вавилон" - в книге: Михаил Булгаков. Похождения Чичикова Современник, 1990.

Публикуется по тексту газеты "Бакинский рабочий".

ЗОЛОТЫЕ ДОКУМЕНТЫ

Из моей коллекции

ПРЕДИСЛОВИЕ КОЛЛЕКЦИОНЕРА

Когда описываешь советский быт, товарищи писатели земли русской, а в особенности заграничной, не нужно никогда врать. Чтобы не врать, лучше всего пользоваться подлинными документами. Таких документов (писем рабочих корреспондентов из советской провинции) благодаря любезности знакомых у меня накопилось до 200 штук. Некоторые из них я привожу полностью, в точности сохраняя стиль

I

БРАНДМЕЙСТЕР ПОЖАРОВ

Покорнейше Вас прошу, товарищ литератор, нашего брандмейстера пожара (фамилия с малой буквы. - М. Б.) описать покрасивее с рисунком.

Был у нас на станции Н. Балтийской советской брандмейстер гражданчик Пожаров. Вот это был пожаров, так знаменитый пожаров, чистой воды Геркулес, наш брандмейстер храбрый.

Первым долгом налетел брандмейстер на временные железные печи во всех абсолютно помещениях и все их разобрал в пух и прах, так что наши железнодорожники, товарищи - граждане, братья - сестрицы вымерзли как киты.

Налетал Пожаров в каске как рыцарь среднего века на наш клуб и хотел его стереть с лица земли, кричал, что клуб антипожарный. Шел в бой на Пожарова наш местком и заступался и вел с разрушителем нашего быта бой семь заседаний, не хуже Перекопа. Насчет клуба загнали месткомские Пожарова в пузырек, а на библиотечном фронте насыпал Пожаров с факелами, совершенно изничтожил печную идею, почему покрылся льдом товарищ Бухарин со своей азбукой и Львом Толстым и прекратилось население в библиотеке отныне и во веки. Аминь. Аминь. Просвещайся где хочешь!

И еще не очень-то доказал гражданин брандмейстер свою преданность Октябрю! Когда годовщина произошла, то он, что сделает ей подарок, возвестил на пожарном дворе с трубными звуками. И пожарную машину всю до винтика разобрал. А теперь ее собрать некому и ввиду пожара, мы все просто погорим без всякого разговора. Вот так имеет годовщина подарочек!

Лучше всего припаял брандмейстер нашу кассу взаимопомощи. Червонец взял и уехал, а по какому курсу неизвестно! Говорили, видели будто бы, что Пожаров держал курс на станц. X. подмосковную. Поздравляем Вас братцы подмосковники, будете вы иметь! Было жизни пожарской у нас ровно два месяца и настала полная тишина с морозом на северном полюсе. Да будет ему земля пухом, но червонец пусть все-таки вернет под замок нашей несгораемой кассы взаимопомощи.

Фамилию мою не ставьте, а прямо напечатайте Иван Магнит, поязвительнее сделайте его.

Примечание:

Милый Магнит, язвительнее, чем Вы сами сделали Вашего брандмейстера, я сделать не умею.

II

КРОКОДИЛ ИВАНОВИЧ

У нас на заводе, по милости нашего знаменитого дурака заводского Гаврюшкина, случилась невероятная история. Родили одновременно 13-го и 14-го числа две пролетарских работницы жена истопника Ивана Морозова и Семена Волдырева. И наш завком предложил устроить младенцам октябрины, дабы вырвать их из рук попов и мракобесия, назвав их революционными именами Октября.

В назначенный час зал нашего клуба имени Коминтерна заполнился ликующими работницами и работниками И тут Гаврюшкин, известный неразвитием, но якобы сочувствующий, завладел вне очереди словом и громко предложил морозовскому сыну-ребенку имя:

- Крокодил.

И мгновенно указанный младенец на руках у плачущих матерей скончался.

Отсталые старческие элементы женщин подняли суеверный крик, и вторая мать бросилась к поселковому попу, и тот, конечно, воспользовавшись невежеством, младенца со злорадством окрестил во Владимира.

Наша заводская женщина-врач Шпринц-Шухова при кликах собрания объяснила, что помер младенец от непреодолимой кишечной болезни, как бы его ни назвали и уже был больной с 39 градусами, но темные бабы все разрушили, а Гаврюшкину угрожали жизнью. Не говоря уже, что разнесли по всем деревням слухи и пропаганду хитрого попа и никто более октябриться не несет.

И подпись сделайте псевдоним "Сознательный".

Примечание: "Крокодил" - юмористический московский журнал, хорошо известный рабочим даже в глухой провинции.

III

В НОГУ

Прошение трактирщика, направленное в Н-й уездный исполком

...Прошу согласно действующим законам о разрешении открыть на площади Карла Либкнехта пивную-чайную под названием "Красный Алеша-ша".