Рассказы о книгах - [17]
Составляя сборник рассказов, я не связывал себя рамками какой–либо одной эпохи или века. Мне показалось, что рассказ о книге петровского времени чудесно уживается рядом с рассказом о книгах более поздних и даже наших годов.
Сейчас, перелистывая этот сборник, среди множества сомнений я испытываю одно, наиболее мучительное: мне кажется, что я еще не все рассказал. Кажется, что выбрал для рассказов не те книги, что другие были бы интересней.
Среди изданий нашего советского периода тоже много замечательных книг, уже ставших библиографическими редкостями. Я не рассказываю о них потому, что их хорошо помнят еще сами читатели. Я не рассказываю также о книгах ныне здравствующих авторов. Они сами могут сделать это неизмеримо лучше. Всеволод Иванов, например, не так давно напечатал увлекательнейшую историю всех, когда–либо им написанных книг. Кто же мог бы сделать это так же талантливо? —
По недостатку более точных сведений, я пока не рискнул взяться за рассказ о такой замечательной книге, как первый том первого русского издания «Капитала» Карла Маркса, выпущенного в 1872 году издательством Н. П. Полякова 24. Однако материалы для такого рассказа сами по себе чрезвычайно интересны. Любопытны фигуры переводчиков труда Карла Маркса — Г. А. Лопатина и Н. Ф. Даниельсона. Заслуживает внимания личность издателя Н. П. Полякова. Тупые царские цензоры не поняли взрывного значения книги Карла Маркса, и она была допущена к обращений как в подлиннике, так и в переводе. Цензор Скуратов, поставивший на книге невежественную резолюцию: «Книгу эту немногие прочтут в России, а еще менее поймут ее», запретил приложить к «Капиталу» портрет его автора, объясняя это тем, что «деятельность Маркса, известного социалиста и председателя интернационального общества, весьма двусмысленна, между тем дозволение портрета его при сочинении «Капитал» можно было бы принять за выражение уважения к личности автора».
Что «Капитал» в России «прочтут немногие», царская цензура явно не угадала. Книга, напечатанная немалым для своего времени трехтысячным тиражом, была быстро раскуплена, а в газетах и журналах появилось свыше ста пятидесяти статей о «Капитале».
Спохватившаяся цензура распорядилась запретить новое издание книги Маркса и внесла «Капитал» в списки книг, «не дозволенных к обращению в публичных библиотеках и общественных читальнях»2 .
Первое издание «Капитала» на русском языке, выпущенное в 1872 году, — одна из тех библиографических редкостей, которые приобрели характер реликвии.
Любопытно, что напечатанная, но задушенная цензурой еще в типографии, книга сочинений Свифта, так же в издании Н. П. Полякова, по–видимому, тоже переведена Г. А. Лопатиным, переводчиком «Капитала».
Это предположение можно сделать на основании письма Ф. Энгельса к К. Марксу от 23‑го ноября 1873 года. Сообщая Марксу о 2 и 5 главах «Капитала», переведенных Лопатиным, он тут же добавляет: «Теперь он переводит английские вещи для Полякова». Других переводов с английского в издании Полякова не появлялось, очевидно речь идет о Свифте 26.
В книге, кроме известных произведений великого сатирика: «Сказка бочки», «Путешествие Гулливера», помещен ряд мелких сочинений Свифта, до сих пор еще не переизданных на русском языке 27.
О степени редкости этой книги можно судить по докладу старейшего ленинградского книжника Ф. Г. Шилова, который считал, что ее уцелел всего только один экземпляр 28.
Ко мне книга попала из библиотеки проф. В. Саводника.
Большой интерес так же представляет имеющееся у меня редчайшее издание, озаглавленное «Ежемесячное сочинение Пифагор, содержащее в себе изображение славной жизни и деяний сего великого гения древности, с ясным топографо–историческим описанием всех современных ему народов, их обыкновений, богослужения, таинств и достопамятностей и с картинным представлением всех важнейших происшествий древних времен» (Москва, 1804). Это — первая попытка напечатания у нас в России труда Пьера Сильвена Марешаля, одного из ближайших соратников деятеля французской революции Гракха Бабефа, организатора знаменитого «Заговора равных».
Под видом описания путешествия Пифагора в книге изложены запретные положения учения Бабефа–ненависть к тиранам и тирании, проповедь общности имуществ, отрицание частной собственности.
В фигуре Пифагора легко угадывается портрет самого Гракха Бабефа.
Я не рассказал любопытнейшей истории этой книги потому, что это сделал гораздо лучше меня проф. Ю. Г. Оксман, долго и внимательно изучавший находящийся у меня экземпляр. В своей статье «Из истории агитационно–пропагандистской литературы 20‑х годов XIX века» (в сборнике «Очерки из истории движения декабристов», М., 1954) он написал об этой книге весьма подробно.
Мне попалась в руки и другая редчайшая книга XVIII века, требующая самого пристального внимания.
Книга эта называется «Пригожая повариха, или Похождения развратной женщины». Автор ее Михаил Чулков — издатель сатирических журналов, соперничавших с новиковскими «Трутнем» и «Живописцем», один из первых русских этнографов, собирателей песен и сказок. О Михаиле Чулкове (и Василии Левшине) написал подробное исследование Виктор Шкловский 29.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге собраны фельетоны, статьи и выступления Н.П. Смирнова-Сокольского – одного из основоположников советской эстрады, писателя, библиофила. Большинство эстрадных фельетонов артиста было опубликовано впервые.
Много «…рассказывают о жизни и творчестве писателя не нашего времени прижизненные издания его книг. Здесь все весьма важно: год издания, когда книга разрешена цензурой и кто цензор, кем она издана, в какой типографии напечатана, какой был тираж и т. д. Важно, как быстро разошлась книга, стала ли она редкостью или ее еще и сегодня, по прошествии многих лет, можно легко найти на книжном рынке». В библиографической повести «…делается попытка рассказать о судьбе всех отдельных книг, журналов и пьес И.
Федор Дмитриевич Крюков родился 2 (14) февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского в казацкой семье.В 1892 г. окончил Петербургский историко-филологический институт, преподавал в гимназиях Орла и Нижнего Новгорода. Статский советник.Начал печататься в начале 1890-х «Северном Вестнике», долгие годы был членом редколлегии «Русского Богатства» (журнал В.Г. Короленко). Выпустил сборники: «Казацкие мотивы. Очерки и рассказы» (СПб., 1907), «Рассказы» (СПб., 1910).Его прозу ценили Горький и Короленко, его при жизни называли «Гомером казачества».В 1906 г.
Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.