Рассказы - [8]

— Можешь не волноваться, — уверенно ответил Джо. — Он отлажен, как часы… Уж не думаешь ли ты, что я стал бы предлагать недоброкачественный товар?

— Конечно, нет, но…

— Я откалибровал его с такой точностью, — не унимался Джо, — что если мы решим очутиться в году 1890-ом точно в Новый Год, то мы там в этот момент и появимся — можно будет услышать, как хлопают пробки от шампанского.

— Почему бы нам этого не сделать? — Эмили едва могла усидеть на месте от нетерпения. — Почему?

— Как ты думаешь, Джимми? — Джо испытующе поглядел на доктора Шаффера. — Если ты хочешь убедиться, что хронокар сработает, нам придется задержаться, пока ты подучишь математику так, чтобы разбираться в милых моему сердцу вопросиках типа бесконечной длительности в транс-конечной пространственно-временной серии… Или ты готов мне довериться?

— Черта с два я стану тебе доверять! — захохотал доктор Шаффер. — Но все равно я готов рискнуть!

— Тогда чего мы ждем? — спокойно спросила Патти, наливая четыре порции Кровавого Крушителя. — Никогда не стоит терять время!

— Истинная правда! — подхватила Эмили. — Поэтому-то мы и отправляемся в прошлое!

— А теперь, — деловито заявил Джо, когда все осушили бокалы, придвигайтесь к столу и давайте перейдем к делу. Патти, у тебя есть список всех необходимых нам вещей. Вы с Эмили начнете собираться, а мы с Джимми пока разберем хронокар. Потом все это мы должны погрузить в шмели. Если мы воспользуемся и вашим, и нашим, то увезем все за один раз.

— Куда увезем? — не понял доктор Шаффер.

— В пустыню, разумеется! Ты же не хочешь появиться в 1900-ом году, в новогоднюю ночь прямехонько в чьем-нибудь будуаре? Это несколько неудобно и может иметь для нас некоторые не слишком приятные последствия.

И вскоре приготовления пошли полным ходом.

Глубокой ночью во тьму, где теперь практически безраздельно царили звезды, взмыли два шмеля. Глядя на исчезающие внизу огни городов и пригородов, четверо добровольных беженцев не испытывали ни сожаления, ни вины — а только восхитительное ощущение свободы, словно дети, удравшие из дому.

За несколько часов до рассвета они приземлились в пустыне. Они выбрали место неподалеку от печальных, заброшенных останков покинутого города, который, когда стрелки часов закрутятся в обратную сторону, вновь вернется к жизни.

— Ну, вот мы и на месте, — радостно объявил Джо. — Отсюда еще можно вернуться.

— Мы и собираемся вернуться, только не в пространстве, в во времени, — усмехнулся доктор Шаффер.

Пока мужчины в свете фар шмелей собирали хронокар и устанавливали хронодвижитель, Эмили и Патти переоделись в удивительные платья далекой эпохи и примерили свои новые шляпки.

Платья оказались тесными и даже немного жмущими в некоторых любопытных местах. В них было трудно наклоняться, потягиваться, да и дышать-то оказалось не так уж и просто. Но они казались женщинам райскими одеяниями.

За десять минут до рассвета хронокар был собран и готов для великого кульминационного фокуса с исчезновением. Патти достала кофе и бутерброды последняя символическая трапеза в 1994 г.

— Совсем скоро рассветет, — заметил Джо, проглатывая последний кусок бутерброда с цыпленком. — Лучше всего нам поскорее затеряться во времени. Будет грустно, если сейчас нас засечет какой-нибудь правительственный шмель. Чертовски не хотелось бы начинать выяснять отношения с экипажем наводчика.

Доктор Шаффер поглядел на свою жену и улыбнулся. В ярко-зеленом облегающем платье и с корзиной фруктов на голове она казалась ему необычайно привлекательной.

— Ну как ты, Эмми? — спросил он. — Не хочешь остаться? Еще не поздно.

Эмили улыбнулась и швырнула коробку от бутербродов в сторону молчаливого шмеля.

— Вот еще, — ответила она. — Утопия там, где ты ее найдешь.

Достойная эпитафия 1994-му году. А для грядущего года 1900 оптимистическое приветствие.

Джо и Патти уже забрались в хронокар. Доктор Шаффер нежно поцеловал жену и взял ее за руку. Вскоре они поднялись на борт прозрачной, в многоцветных прожилках, каравеллы, ведомой капитаном Джозефом Гаррисоном первым Колумбом времени.

Над горизонтом показался красный краешек восходящего солнца. Джо окинул взглядом индикаторы на хронодвижителе и тихонько начал отсчитывать секунды. Затем щелкнул тумблером…

На мгновение пустыня задрожала, словно марево, и вдруг кругом бесконечной чередой понеслись дни и ночи, вечно изменяющийся, летящий задом наперед ураган обратимых изменений. Даже зажав руками уши и закрыв глаза, путешественники не могли избавиться от монотонного мигания солнца, чередующегося с пляшущими созвездиями и луной, от рева всемогущего ветра.

Но вот временной прыжок подошел к концу. Пустыня и небо над ней вновь стали неподвижными. Джо открыл глаза и в изумлении уставился на панели с инструментами.

— Эта чертова штука и впрямь сработала, — воскликнул он дрожащим от волнения голосом. — Чтоб мне провалиться!

Четверо потрясенных людей выбрались из хронокара в мир, замерший на грани нового дня, нового года и нового столетия.

Доктор Шаффер посмотрел туда, где в 1994-м находились развалины покинутого города… покинутого, но только не сейчас. Шумный и светлый, он воскрес из пучины времени — символ бурного и светлого мира 1900.