Рассказы и фельетоны - [32]
Советница прошлась по комнате, размышляя. О чем же ей говорить? Не о том ли уж, что теперь домашняя прислуга состоит в профсоюзе и добивается выходных дней и ужинов от хозяев? Ну и времена! С ума сойти от этой публики. Бывало дашь затрещину и выставишь без всяких церемоний за дверь. Нет, теперь вас за это к суду притянут.
Советница подсела к письменному столу и потерла виски мигреневым карандашом.
За примерами недалеко ходить. Взять хотя бы ее теперешнюю служанку. Бесстыдница завела себе ухажера, и тот снабжает ее всяческими книжками… Подумать только, эта дрянь желает быть образованной! Все казалось настолько скверным, что советница опять потянулась за мигреневым карандашом.
Нет, так речь не подготовишь, только зря расстроишься. А ведь она уже столько раз сочиняла подобные речи и выступала с ними в Обществе. До чего ж хочется сказать что-нибудь совершенно новое, свежее… Ну, а если начать с упоминания о господе боге? Богом дела не испортишь: господь бог для прислуги в самый раз. Молись и трудись! А как это будет по-латыни? Непременно спрошу у мужа, когда он придет со службы. Вот и отлично, так мы и начнем: «Молись и трудись!»
Советница вдохновенно застрочила: «Молись и трудись! Прекрасны эти слова! Без молитвы не добьешься успеха в труде, без молитвы не станешь порядочным человеком.
Достопочтенные пани, сия истина нашла свое лучшее подтверждение в судьбе нашего сегодняшнего юбиляра.
Служанка Анна прилежно молилась богу в продолжение пятидесяти лет, и господь провел ее через все жизненные испытания к желанной цели. Сегодня мы празднуем пятидесятилетний юбилей неутомимого труда, которому уготована немалая награда на небе и на земле. На небе — царство божие, а на земле — золотой крестик, золотая монета достоинством в десять крон, молитвенник, чашка шоколада и два пирожных!!
Молись и трудись! Наш юбиляр Анна трудилась все пятьдесят лет не покладая рук и ныне вкусит плоды своего усердия. Как вам известно, достопочтенные пани, золотая монета достоинством в десять крон содержит в себе пятьсот крейцеров. Таким образом, за каждый год верной службы наш уважаемый юбиляр награждается целыми десятью крейцерами.
Чтобы заслужить эту большую награду, Анна пятьдесят лет молилась, не ходила на танцы и в театр, не читала развращающих ум книг. Она знала только святое писание, а оно учило ее любви и уважению к нанимателям на стезе безграничного послушания и добропорядочности.
Молись и трудись! Наш юбиляр, Анна, всю жизнь блюла себя, держалась в стороне от всяких смутьянов, не точила лясы с чужой прислугой, не сплетничала, о господах, и святая молитва придавала ей силы на жизненном пути.
Взгляните же, достопочтенные пани, на эту старушку! Она всегда была послушна, скромна и молчалива. Ее преисполненное смирения сердце было вверено господу богу. В свободные минуты она размышляла о бренности существования, о смерти, о судном дне и о наказании за грехи. А как горячо молилась она на сон грядущий! Смиренной, безропотной знают ее два поколения в доме всеми уважаемого пана коммерции советника Тихого. Да, чистое сердце и искренность помыслов всегда отличали нашего юбиляра! Она бывала признательна за каждый дарованный ей кусок и всякий раз в порыве благодарности и преданности целовала щедрую руку хозяина и хозяйки. Вот так и вела она себя в этом доме в продолжение всех пятидесяти лет. За все эти годы служила Анна ни разу ничего не украла и как зеницу ока берегла господское добро!
Получая за свой труд пять крон ежемесячно, она так разумно ими распоряжалась, что не только покупала себе еду на ужин, но еще ухитрялась откладывать деньги, дабы каждый год, с разрешения своих хозяев, совершать с другими богомольцами паломничество на Святую гору близ Пршибрама. Оттуда она привозила всем религиозные сувениры, а это лучшее свидетельство о ее большой душевной чистоте. Она постоянно твердила, что готова отказаться от еды и питья, лишь бы беспрестанно воздавать хвалу господу, и уверена, что была бы еще в тысячу раз счастливее, если бы не обременительные заботы о своем грешном теле…»
Советница решила чуточку передохнуть. Ах, какой триумф ожидает ее завтра! Ее речь, вне всякого сомнения, будет упомянута в католической прессе. А потом неплохо издать ее отдельной брошюрой под названием «Послание к домашней прислуге». Может перестанут выплескивать хозяйские ложки в помои, когда узнают о жизни этой благочестивой старухи?!
Вошла служанка и доложила: «Супруга коммерции советника пани Тихая». В комнату влетела раздушенная дама и, рыдая, упала в объятия председательницы Общества.
— Какой конфуз! Наша юбилярша приказала долго жить!
Она осушила слезы и стала рассказывать со злостью в голосе:
— Вчера я послала ее в подвал за углем (разумеется, когда человеку семьдесят пять лет, то его все-таки жаль выбросить на улицу, ну а раз я ее кормлю, то волей-неволей приходится требовать работы). Так что же вы думаете? Эта негодница вдруг возьми да и упади себе с лестницы, к тому же еще с полным мешком угля. Так сильно разбилась, что сегодня утром испустила дух. Какой конфуз! Ни с того, ни с сего расстраивается наш праздник! А я уже сделала себе для него такой шикарный туалет… Да и похороны станут по меньшей мере тридцать крон, а на сберегательной книжке у покойницы всего-то двадцать пять…
