Рассказы - [11]

— Скучаем, моя мартышка.

Девушка садится передо мной на корточки и схватив широкую складку на щеке тянет её вниз. Она сумасшедшая? А, совсем забыл: антропоид безобидная корова. Экий сюрприз ждёт вас в этом году. Корова стала тигром. Что!!! Девчонка, резко ударила раскрытой ладонью по моему лицу. От жалостливого сюсюканья в её голосе ничего не осталось. Теперь в нём какая-то злоба. Ярость. Нет, именно злоба, ненависть. Она уже не говорит — шипит, словно маленькая змея.

— А я тебя сучонок, сейчас развеселю! — В маленьких ручках мелькнул такой же маленький жезл. Чёрный тонкий жезл. — Помнишь макака? Сейчас ты опять будешь скулить! Пока мы тебя не привезли на место ты мой. Весь мой!!! Но я тебя не убью, не волнуйся. Ты во-он какой большой. Ты всё выдержишь. Когда прилетим, ты только чуть-чуть палёным пахнуть будешь. Хи-хи-хи…

В голове, словно что-то взорвалось. Он вспомнил таможенный досмотр таких вот транспортов. И антропоидов, что извлекали из трюмов. Большинство из них подвергались пыткам во время перелёта. Это заставляло замирать сердце: огромный монстр, коего не смогла бы удержать ни одна клетка, позволял издеваться над собой, ни делая ни чего для своей защиты… И ещё, но это уже не было его памятью. Боль, страшная боль, в руке. Он тихо скулит и отползает в угол клетки. Бесполезно, клетка узкая и белая холёная ручка пролезает сквозь зазоры решётки, легко достаёт до него. А в руке маленький чёрный жезл: тонкая горячая струйка бьёт из него: сварочный аппарат для работы в открытом космосе, на обшивке корабля. Тонкий язычок синеватого пламени скользит по толстой волосатой шкуре и мир разрывается от боли. Он лишь скулит и пытается увернуться. Девка хохочет, её красивое лицо обретает нечто воистину демоническое. Она жжёт его тело, вонь палёного мяса и шерсти, а он, скулит.

Тяжёлая рука, в торс молодого мужчины толщиной, сама поднимается к глазам. Шрамы, десятки свежих шрамов. Почему шрамы? Они летят так долго? Не-е-ет. Просто его раны теперь заживают в несколько раз быстрее, нежели человеческие. Хорошее у него тело!

Ярость поднимается вновь. Эта тварь просто не имеет права жить. Честная схватка и смерть от руки врага в бою. Даже если враг сильнее тебя в несколько раз. Но издеваться, зная, что объект издевательства никогда не ответит тебе, будет всё сносить жалобно скуля… Ну здесь, ты сука, сильно просчиталась. Я не скулю. Не уползаю. Язычок пламени касается моего плеча. Господи, как больно! Я не скулю. Поиграй, самочка, поиграй напоследок. Ярость, подстёгнутая болью, взрывается во мне, взрывается как неисправный звездолёт на старте. Ха! Вот для чего те серые капли из воспоминаний…

Я поднимаю глаза. Тихо рычу. Я знаю, что она видит. Красноватые глаза, огромные жёлтые клыки, с них капает слюна. Пасть оскалена, толстая шкура на узком лбе нахмурена. Морда представителя этого вида впервые выражает ярость. Я чуть наклоняюсь вперёд, теперь пламя бьёт прямо, впритык. На моём плече расцвела синяя роза огня. Вонь палёной шерсти стала особенно острой, а боль почти нестерпимой. Моё рычание уже оглушает меня самого. Девчонка меняется в лице: отвратительная гримаса садистского наслаждения медленно, будто не веря себе самой, отступает. Теперь лицо перекашивает панический ужас, глаза раскрыты так широко, что, кажется, будто они сейчас выпадут из орбит. Губы побледнели и дрожат.

— Что, что, что… А-а-а-а-а-а!

Она отскакивает будто подброшенная пружиной. Что-то нажимает на стене. Дверь отсека открывается и прежде чем она захлопывается, за юной садисткой я успеваю заметить в проёме перепуганное лицо совсем ещё молодого парня. Да, ребята, вам есть чего бояться — такого ещё ни когда, не случалось. Антропоиды — бессловесная, всё сносящая скотина. Кто-то решил это изменить. Может бог…

Всё. Я больше не понимаю, что творю, не осознаю самого себя. Кровь! Время мести пришло. Я всю жизнь охотился на вас, а вы уходили, откупались и снова занимались тем же! И теперь я пришёл, не по своей воле, но пришёл другим. Вам не уйти от моей мести. Я иду за вами. Истинный человек, пришёл! Паршивые овцы, прячьтесь, бегите, кричите — вам уже не уйти и я не смогу остановиться. Моя человеческая, истинно человеческая сущность возобладала надо мной…

Я почти не контролирую себя. Короткие толстые пальцы ложатся на прутья решётки. Удивительно, но я разрываю их, лишь чуть напрягшись. Со скрежетом металл гнётся, рвётся. Я на свободе. Теперь ни что не остановит меня — там, за дверью, много мяса, оно будет драться за свою жизнь, а значит, это будет честная охота. Со всей силы бью по металлической двери. Гул почти оглушает меня, и боль в руке. Странно, дверь даже не погнулась — не поскупились ребята, на перевозку глупой, но очень ценной животины. Глупой? Взбесившийся антропоид не смог бы вырваться из трюма. Его бы убили, приземлившись на астероиде или просто открыв трюм. В открытом космосе не выживет даже такое замечательное тело. Ну, это мы ещё посмотрим. Я помню, как открывать такие двери, кажется, помню. Это из прошлого, из памяти другого тела. Где-то здесь треугольный переключатель. Его нужно нажать и повернуть в сторону, потом в другую. Ни один зверь не справиться с этой задачей, по крайней мере, быстро. Может, и я не справлюсь. Проклятый выключатель сделан под человеческую руку, мне проделать все необходимые операции будет совсем не просто. Свирепым рычанием я отвечаю на вызов этой двери, смутно, где-то в самой глубине сознания понимая глупость такого действия. Дверь вызовов не бросает и не принимает, она просто отделяет одно помещение от другого. Скрип металла заставляет меня пошевелиться. Быстро они сориентировались — этот скрип мог значить только одно, они открывают трюм. Я улыбаюсь, конечно, в силу возможностей своего тела: не успели ребятки, дверь отсека уже открывается. А что сие значит? Бортовые системы заблокируют створки трюма, так как нарушена его герметичность и может пострадать экипаж… Хорошо, что при одновременном открытии трюма и дверей отсека, здесь блокируются створки трюма — на не которых кораблях бортовая система блокировала двери отсека. Повезло. Мне. Выскакиваю наружу, в коридор. И чуть не погибаю там же. Предусмотрительные ребятки: четверо, у всех лазеры. Почему моя память работает так выборочно? Больше мыслей нет. Все четыре луча уходят в молоко. Я много быстрее их всех, вместе взятых. Замечательное тело! Одним коротким усилием бросаю его за их спины, через их головы, благо коридор достаточно высок. Боль, всё-таки один луч меня зацепил. Не смертельно. Клыки сами находят первую жертву. О, как вкусна её кровь! Нектар, пища богов!!! Остальные не успели ни чего сделать. Медлительные, слишком медлительные. Секунда и они все мертвы. Я оглашаю пространство корабля рёвом ярости и торжества, рёвом победителя. Желудок требовательно урчит. Ничего не остаётся. Я отрываю чью-то руку, вырываю сердце другому. Как всё это вкусно! Хватит. Не стоит увлекаться: здесь их ещё очень много — надо перебить всех, надо отомстить за годы… Опять не помню: за что? Какая разница! Я иду драться с вами. Вы тоже можете убить меня. Я силён, ловок, просто огромен, но не бессмертен. Защищайтесь и попробуйте выжить, ибо вам будет очень трудно сделать это!