Расскажи мне про убийство - [8]

– Так и быть – сорок процентов твои.

*

В здании Главного управления внутренних дел ничего не изменилось с тех пор, как Руслан героически покинул его, одарив абсолютно всё и всех – досталось даже стульям, принтерам и карандашам – красивыми нецензурными комплиментами. Да и почему здесь что-то должно было измениться меньше чем за год, если ничего не изменилось за несколько десятков лет.

– А-а, Данилов! – с едкой нотой в голосе поприветствовал его упитанный мужчина в мундире майора. – Ты что-то забыл с прошлого раза? Так мы твой кабинет почистили, всё, что нашли непотребного, выкинули. Ты уж извини. Не ждали.

– Время идет, мир меняется, а ты как пользовался дешевым одеколоном и юмором, так и продолжаешь.

– А ты продолжаешь считать всех вокруг подхалимами и гнидами? Но зато мы здесь, а ты где? Защищаешь гопников и старушек? Высоко летаешь, нечего сказать.

– На земле уютнее. Некуда падать.

– Как это некуда? А под землю провалиться? Не пробовал? Ну еще успеешь. Я вот раскрою дело Елены Холод, а раскрывать там нечего, получу подполковника и тогда окончательно тебя зарою.

Улыбка испарилась с лица Руслана.

– Тебя назначили следователем?! – побледнел он.

– Да! – гордостью зарделись даже ботинки майора. – Пришлось, конечно, раскланяться, но оно того стоит. Яснее ясного. Преступник уже пойман. Осталось написать бумажки и закрыть дело.

– Сначала придется пройти через мое тело!

Улыбка испарилась с лица майора.

– Тебя назначили адвокатом?!

– Да! Готовь лопату, посмотрим кто быстрее выроет могилу… Пошли.

Руслан схватил Евгению за локоть, и они буквально полетели по коридору под звуки сочных майорских комментариев.

– Кто это? – спросила девушка, когда они остановились у двери начальника отдела по расследованию убийств.

– Ты же сама слышала: гнида и подхалим… Доброе утро, Владислав Алексеевич!

– Ну кому как! – ответил мужчина средних лет внешности типичного руководящего полицейского, которого пересаживают с одного мягкого кресла на другое. Он держался спокойно, уверенно, в меру высокомерно, пряча под густыми бровями раздражительность.

– Мое место не жмет вашей пятой точке?

– Зато, похоже, твоим мозгам черепная коробка уже порядком натирает. И какому дураку взбрело в голову выбрать тебя в защитники?

– Дуре, – тихо промолвил Руслан.

– Что ты сказал?

– Ничего умного… Лучше давай-те о деле.

– Да уж, дело… Кстати, это… – начальник Корнилов кивнул головой в сторону Евгении.

– Моя помощница Евгения. Тоже будет мозолить вам глаза.

Полицейский посмотрел на девушку взглядом «знаем мы таких помощниц», но промолчал.

– Дело… Простенькое дело-то. Зачем оно тебе понадобилось, не понимаю. Ты же у нас любишь навороченные, когда куча подозреваемых и ни одной улики. А здесь все на поверхности… Утром в прошлое воскресенье на берегу реки, недалеко от дачного поселка «Дружба», было найдено тело двадцатипятилетней Елены Холод, дочери прокурора города. На ней был лишь халат. На месте установили, и вскрытие потом подтвердило, что девушка была задушена поясом от собственного халата. Убийство произошло на даче прокурора Холода, куда вечером в субботу Елена направилась на своей машине в компании своего давнего дружка Максима Сысоева, которого, по словам ее знакомых, собиралась бросить, из-за чего они в тот вечер ссорились. Когда опергруппа приехала на дачу, там был обнаружен Сысоев в состоянии сильнейшего наркотического опьянения. Никаких свежих следов пребывания кого-либо еще на даче той ночью обнаружено не было. Предположительно Сысоев и Елена на даче снова поссорились. В приступе ярости он задушил девушку, после чего вывез труп в багажнике ее машины за переделы поселка и бросил в реку. Вероятно, надеялся, что тело утонет или уплывет…

– На берегу?

– Ну что ты умничаешь, Данилов? Ты видел этого Сысоева? Нет! А я видел. Заядлый наркоман. У него все мозги давно атрофировались. Странно, как он вообще додумался от тела избавиться.

– Вот именно. Проще было оставить ее на месте и смыться. Нашли бы только через пару дней, а потом доказывай, что это он.

– Ну я же говорю: «Наркоман». В общем и целом дело ясное. Ждем результатов экспертиз и в суд.

– А что он сам говорит?

– Вот ты у него и спросишь. Не помнит он ничего. Врачи сказали, что в крови было несколько лошадиных доз запрещенного вещества. Удивительно, что живой.

Глухая серая комната, стол, два стула. О том, что существует мир, напоминало лишь маленькое окошко под потолком – через него с трудом можно было разглядеть кусочек неба.

– Ты так внимательно стены разглядываешь, – с усмешкой заметил Руслан, глядя на пораженную Евгению. – Неужели ищешь зеркало в потусторонний мир? Сериалов насмотрелась?

Девушка скорчила рожицу и хотела съязвить, но в этот момент дверь открылась и в помещение ввели худого паренька. Он был очень смазлив. Соломенные волосы, тонкие черты лица, голубые глаза, сухопарая фигура. Портили внешний вид синяки под глазами и мертвецкая бледность лица. Впрочем, он был не так уж плох, Евгения ожидала худшего.

– Как закончите, тогда позовете, – сказал конвоир и исчез.

Максим Сысоев упал на стул и просипел:

– Есть чё? А то плохо мне. Ща окочурюсь.