Рассказ Предка - [27]

Сентиментальная чепуха, и она не должна была заблуждаться, думая так. Все, кого она или Марк посещали - по крайней мере, насколько можно было судить - были люди, имевшие общие с ними митохондрии. На самом деле, Марку уже сказали, что его Y-хромосома пришла из Европы (что его расстроило, и позже он заметно успокоился, обнаружив почтенные африканские корни своих митохондрий). Беаула, конечно, не имеет Y-хромосомы, и очевидно, никто не потрудился взглянуть на Y-хромосому ее отца, хотя это было бы интересно, поскольку ее кожа довольно светла. Но никто не объяснил ни Беауле, ни Марку, ни телевизионной аудитории, что гены вне их митохондрий почти наверняка пришли из огромного разнообразия "родин", далеко от мест, определенных для целей фильма. Если бы их другие гены были бы отслежены, они могли бы иметь столь же эмоциональные воссоединения в сотнях других мест, по всей Африке, Европе и, весьма вероятно, Азии тоже. Разумеется, это бы испортило весь драматический эффект.

Как я постоянно повторяю, опираясь на один ген, можно оказаться обманутым. Но совокупное свидетельство многих генов дает мощный инструмент для углубления в историю. Генные деревья популяции и точки схождения, которые их определяют, отражают события прошлого. Мы не только можем идентифицировать эти точки схождения, мы можем также догадаться об их возрасте по молекулярным часам. И в этом ключ, поскольку схема ветвления во времени рассказывает историю. Случайное спаривание, предположенное в "Рассказе Тасманийца", создает совершенно иную схему схождений, чем разного рода неслучайные спаривания - каждое из которых, в свою очередь, оставляет отпечатки своей собственной формы на дереве схождений. Флуктуации в численности популяции тоже оставляют свою характерную подпись. Таким образом, мы можем провести реконструкцию, исходя из сегодняшних схем распространения генов, и сделать выводы о размере популяций и временах миграций. Например, когда популяция мала, явления схождений случаются чаще. Увеличивающаяся численность оставляет подпись в виде деревьев с длинными конечными ветвлениями, таким образом, точки схождения будут сконцентрированы у основания дерева, там, где численность популяции была мала. С помощью молекулярных часов этот эффект может быть использован, чтобы определить, когда население росло, а когда сокращалось, формируя "бутылочное горлышко". (Хотя, к сожалению, стирая наши генетические линии, серьезные бутылочные горлышки часто уничтожают следы того, что было до них).

Сходящиеся деревья генов помогли разрешить давние дебаты о происхождении человека. Теория "Из Африки" утверждает, что все выжившие люди вне Африки — потомки одного исхода приблизительно 100 000 лет назад. Другая крайняя точка зрения у теоретиков "раздельного происхождения", или сторонников "многорегиональности", которые верят, что расы, до сих пор живущие, скажем, в Азии, Австралии и Европе, были разделены ранее и происходят отдельно от местных популяций прежнего вида, Homo erectus. Оба названия вводят в заблуждение. Название "Из Африки" неудачно, потому что все согласны с тем, что наши предки из Африки, если вернуться достаточно далеко назад. "Раздельное происхождение" – также не идеальное название, потому что снова же, если Вы вернетесь достаточно далеко, разделение должно исчезнуть в любой теории. Разногласие касается даты, когда мы вышли из Африки. Было бы лучше назвать эти две теории "Недавно из Африки" (НИА) и "Давно из Африки" (ДИА). Это имеет дополнительное преимущество, подчеркивая непрерывный спектр между ними.

Если бы все сегодняшние неафриканцы происходили от единственной недавней эмиграции из этого континента, мы ожидали бы, что современное генное распределение продемонстрирует недавнее, сосредоточенное в Африке "бутылочное горлышко" маленькой популяции. Точки схождения были бы сконцентрированы поблизости от времени массового исхода. Однако если мы по отдельности происходим от региональных H. erectus, то гены наоборот должны являть свидетельства древнего отделения генетических линий в каждом регионе. В то время, когда сторонники НИА утверждают о массовом исходе, мы вместо этого обнаружили бы отсутствие точек схождения. Так ли это?

Ожидая единственный ответ на этот вопрос, мы попали бы в ту же самую ловушку, что и телевизионный документальный фильм "Родина". Различные гены рассказывают разные истории. Для некоторых из наших генов вполне возможно недавно выйти из Африки, в то время как другие были переданы нам от отдельной популяции H. erectus. Или, говоря иначе, мы можем быть одновременно потомками недавнего африканского массового исхода и потомками регионального H. erectus, потому что в любой момент времени в прошлом у нас есть огромное число генеалогических предков. Некоторые, возможно, недавно покинули Африку. Некоторые могли быть жителями, скажем, Явы в течение тысяч лет. И мы могли унаследовать африканские гены от одних и яванские гены от других. Один участок ДНК, такой как митохондриальная ДНК или Y-хромосома, дает столь же скудное представление о прошлом, как одна фраза из учебника истории. Все же позиции НИА часто подкреплялись на основании размещения Митохондриальной Евы. Что произойдет, если мы опросим и других членов парламента генов?