Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи - [157]

Но еще более странным — для знающих дипломатические тонкости и нормы протокола — выглядит финальный пассаж шифровки: «Считаю, что в связи с этим случаем было бы целесообразным разорвать дипломатические отношения с данным правительством Израиля. Ответ прошу телеграфировать немедленно».

Почти ультиматум своему же руководству?! Но никакой дипломат в принципе не может общаться со своим начальством в таком тоне. Более того, даже самый полномочный глава дипмиссии вправе лишь информировать высшие инстанции, запрашивая инструкции, но уж никак не предлагать конкретные (да еще и самые резкие) меры, когда его об этом не спрашивают. А уж вопрос разрыва дипломатических отношений и вовсе находится вне компетенции не только посла, но даже и МИДа: так вопрос мог поставить (и решать) только один человек — лично Сталин, и никто иной. А тут какой-то посланник по своему почину (!) предлагает взять да и разорвать отношения между странами — чистой воды покушение на прерогативы товарища Сталина?! Обиделся, понимаешь, что жену стеклышками поцарапало? Так государственные интересы выше не только личика жены посла, но и самого его: когда персы на кусочки разорвали посла Российской империи Грибоедова, никто с ними дипотношений не порвал…

Шифровка однозначно выглядит подготовленным и заблаговременно согласованным документом, которому надо было дать ход в нужный момент, предоставив Кремлю необходимую отмазку: «Товарищ Сталин, вот тут в связи с этим поступило такое предложение…».

Тем временем израильские спецслужбы и полиция буквально рыли землю, выполняя приказ премьер-министра Бен-Гуриона: любой ценой срочно найти злодеев. Невзирая на разгул антисемитской кампании в СССР, портить отношения с ним Израилю тогда было не с руки — это был мощный противовес давлению со стороны Великобритании и Франции. Но поиски злоумышленников оказались тщетны: никаких следов причастности к взрыву какой-либо из радикальных еврейских групп не выявили, а уж арабских террористов к советскому посольству и вовсе не подпустили бы на пушечный выстрел. Уже утром 10 февраля 1953 года премьер-министр Израиля Бен-Гурион выступил с резким заявлением в Кнессете, гневно осудив тех, «которые совершили это подлое преступление». Президент Израиля прислал в советскую миссию письмо с сожалениями-извинениями, правительство страны немедленно выпустило спецзаявление, выразив свое потрясение и возмущение случившимся, отдельное заявление сделал спикер Кнессета, непрестанно извинялся израильский МИД…

Но события развивались по сценарию, сочиненному и отработанному явно до взрыва. В ночь с 11-го на 12 февраля глава советского МИДа Андрей Вышинский принял у себя израильского посланника и, не дав ему вымолвить ни слова, зачитал ноту о разрыве дипломатических отношений.

Советские «дипломаты» покинули Израиль столь стремительно, словно уже сидели на чемоданах в ожидании отмашки. Попутно с ними оттуда отозвали корреспондента ТАСС, который никаким журналистом, разумеется, никогда не был, и его коллегу по тому же ведомству — представителя «Совэкспортфильма». Только не подумайте, что МГБ оставил «логово сионизма» без пригляда: продолжать свой незримый труд там остались представитель Российско-палестинского общества и шесть ответственных товарищей с погонами под рясами — из числа работавших под крышей Московской патриархии.

Вещее письмо

3 февраля 1953 года писатель Илья Эренбург обратился к Сталину с необычным посланием. В частности, писатель поведал «дорогому Иосифу Виссарионовичу», что сегодня (т. е. 3 февраля) ознакомился с проектом «Письма в редакцию газеты „Правда“», который ему предложено подписать вместе с другими видными «учеными, писателями, композиторами и т. д. еврейского происхождения». От имени «ученых и композиторов» пресловутое письмо гневно обличает «врачей-убийц», сионизм и государство Израиль, ставшее «плацдармом американской агрессии против Советского Союза». Эренбург, разумеется, незамедлительно готов подписать это «Письмо», но делится с вождем своим сомнением: не используют ли его за рубежом, чтобы «раздуть отвратительную антисоветскую пропаганду, которую теперь ведут сионисты, бундовцы и другие враги нашей Родины»? Ведь «клеветники могут использовать „Письмо в редакцию“ для своих низких целей»…

Сам проект «Письма» выплыл из сталинских бумаг в 1997 году, и читать эту обычную пропагандистскую шелуху скучно, пока глаз вдруг не натыкается на такое: «Только недавно все честные люди мира были потрясены вестью о взрыве бомбы на территории миссии СССР в Тель-Авиве. Фактическим организатором и вдохновителем этого взрыва являются нынешние правители Израиля. Играя с огнем, они усиливают напряженность в мировой обстановке, созданную американо-английскими поджигателями войны».

Еще раз, не веря глазам, сверяю даты: Эренбург адресует свои замечания по этому проекту «Письма в редакцию „Правды“» 3 февраля 1953 года. И в этом же проекте уже говорится, как потрясены взрывом бомбы на территории советской миссии «все честные люди мира» — взрывом, который еще не произошел, который будет лишь 9 февраля! Какие провидцы, однако, работали над этим документом — все знали уже за неделю…