Рассадник добра - [3]

Стоял изумительный весенний день. То есть он мог бы быть изумительным, если бы Машке не надо было возвращаться из школы домой. Дома ожидала мать и дядя Миша, зануда и нытик каких мало. Сразу после того, как Машка зашла бы на кухню в поисках обеда, он начал бы ее воспитывать. Мол, учись, детка, маму слушайся, уроки делай, заканчивай школу. На себя бы посмотрел, козел старый. Мужику уже сильно за сорок, а он до сих пор курьер. И гордиться ему стоит исключительно бесплатным проездным на все виды транспорта. Боже, как же Машку бесили его нравоучения! Когда же мать его выгонит? Толку-то ведь от него никакого, одни рубашки грязные с носками по квартире раскиданы. Мужик он безрукий совершенно, да и денег приносит разве что на макароны. Второй месяц сливной бачок в туалете починить не может, не говоря уже о стиральной машине. Соседка тетя Зоя давным-давно отдала им свою старую «Вятку» с полетевшим ремнем. Казалось бы, ремонта кот наплакал, так нет же! Стиральная машина до сих пор работала тумбочкой в коридоре, как будто для того и была предназначена. Все бы ничего, да только дядя Миша любил выпить, а выпив, начинал грустить о своей загубленной жизни и несложившейся карьере. Грустить спокойно и в одиночестве он не умел и винил в своих страданиях всех, кто под руку подвернется. Оттого и мать, и Машка частенько ходили с синяками. «Лучше такой мужик, чем совсем никакого. Бьет — значит, любит», — говорила мать, вздыхая. Машка не противоречила, но старалась поменьше бывать дома. Любовь любовью, но она прекрасно прожила бы и без этого суррогата отцовской любви. Пожалуй, даже лучше, чем с ним.

Еще она сильно не возражала бы, если бы рядом не шел Сопля, отвлекая от чтения интересной книжки и противно канюча:

— Дай списать... Бурочка, ну дай списать контрольную...

— Ты бы меня еще дурочкой обозвал! — огрызнулась Машка, не отводя глаз от страницы, на которой общительный Райли как раз пытался подружиться с мантикорой.

Канючить у Сопли получалось профессионально. Вообще-то паренька из параллельного класса звали Вадик Сопелев, но противным прозвищем его наградили с первого класса, причем заслуженно. Сопля считался тупым и трусом и кроме как канючить и ныть не умел ничего. Даже лазить по канату. Машка ужасно его презирала и теперь мучилась моральной проблемой: послать к черту надоевшего троечника или все-таки потребовать у него денег за контрольную и дать списать. С одной стороны, очень хотелось купить новые джинсы. Или ботинки, а то в босоножках не всегда приятно ходить, да и осень когда-нибудь придет. Деньги Сопли этому сильно поспособствовали бы. С другой стороны, дать списать Сопле — уронить свой статус. Это значило бы, что она близко общается с ним, стоящим на довольно низкой ступени школьной иерархии. Машкины недоброжелатели не преминули бы отметить это, и ей опять пришлось бы с кем-нибудь из них драться. Драться Машка умела — пришлось научиться, — но не любила, потому что не всегда выходила победительницей, а драка ради драки как-то ее не привлекала. Она же не актриса из боевика, ей за это деньги не платят.

— Ну, Бурка, не обижайся, — не отставал Сопля. — Я ж не за просто так... Ну дай, Маш, а?

— Давать тебе будет жена в постели! — огрызнулась Машка привычно. — Если она у тебя будет. Ладно, я подумаю...

— Машенька, ну мне ведь сейчас нужно, — снова заныл Сопля.

— Триста. — Машка, захлопнула книгу, развернулась и посмотрела на пацана. Начался деловой разговор, требующий внимательного подхода.

Вадик икнул, хлопнул рыбьими своими глазами и неуверенно предложил:

— Может, сотня? Кырбаев мне всегда за сотню списать давал...

— Вот и обращайся к Кырбаеву! — отрезала Машка. — А у меня времени мало, я пошла.

— Но ведь он в другую школу перешел, — обиженно хлюпнул носом Вадик. — У них небось и задания другие...

— Это мои проблемы? — поинтересовалась у него Машка, сделав скучающее лицо.

Вопросы к контрольной по алгебре она, пользуясь хорошим отношением математички, выцыганила еще неделю назад и давно все перерешала. В школе у Машки был особый статус — ее ставили в пример. Девочка из неблагополучной семьи, она была усидчивой, способной и очень вежливой с учителями. Машка никогда не позволяла себе хамить старшим, прекрасно понимая, что это скажется на оценках. Она хорошо знала, что у многих преподавателей есть связи в вузах, и, сохранив их любовь и уважение, она имеет неплохие шансы устроиться на вечернее в приличный институт. Дневное ей не светило в любом случае: вряд ли кто-то будет содержать ее и мать в то время, пока она будет учиться. На мужиков надеяться нечего. Помогут — Машка спасибо скажет, но рассчитывать на это явная глупость.

Она себе даже работу уже присмотрела — продавщицей дисков и видеокассет в ближайшем супермаркете. Там хорошо платили и брали всех, у кого в паспорте красовалась московская прописка, а образование значения не имело никакого. Это потом, когда Машка получит высшее, она сможет устроиться кем-нибудь посерьезнее, скажем, бухгалтером или юристом, а пока и продавцом неплохо. Да и кино бесплатно можно будет смотреть. Машка любила кино, особенно ужасы, фантастику и мелодрамы, которые заканчивались хорошо, но в кино ходила редко. Всегда находилось что-то более важное, на что нужно было потратить деньги.