Распутье - [10]

Дальше, благо дорога длинная, через полгорода, занялись русским. Тут Свен слушал, не перебивая, и старательно пытался воспроизвести простенькие слова. Разумеется, наша странная парочка вызывала повышенный интерес, но я изображала, будто всё в порядке, иностранца учу. Мнимый иностранец слова коверкал жутко, но запоминал хорошо: три раза повторить и готово. Видимо, профессиональное. Маги наверняка зубрят много.

— Ирьина, — да, именно так Свен сейчас произносил моё имя, Ира в его устах звучало непотребно: «Ирьа»,- а ты уверена, что нас в том доме примут?

Сама хотела бы знать!

Шагая вдоль парадных, старалась не думать, дома ли Маша. После столь странного звонка я бы сбежала.

— А она замужняя? Если нет и одна живёт, то нельзя у неё ночевать, — я обмолвилась, что на ночь устроимся у Маши.

Беседа, разумеется, велась на галанийском: по-русски Свен мог бы воспроизвести только местоимения. Ну и моё имя. Машино оказалось сложным из-за шипящих, поэтому сошлись на «Марьии».

— Она не замужем и всё прилично. И, Свен, пожалуйста, — с мольбой заглянула ему в глаза, — молчи!

Маг понуро кивнул и погрузился в молчание. Даже не верилось. Я же с облегчением вздохнула: давно не приходилось столько говорить.

Двор у Маши примечательный, со «сталинками». Это не мой дом-конструктор, тут и скульптуры, и колонны. Свен оценил, то и дело останавливался, чтобы лучше рассмотреть. Кажется, хотел что-то спросить, но промолчал. Неужели так напугала? Разрешила магу побродить по двору, посидеть на детской площадке, потрогать автомобиль — какой-то «жигулёнок», не оснащённый сигнализацией, и только после этого набрала заветные цифры на домофоне.

Странно, но Маша впустила. Сначала долго проверяла, кто пожаловал под именем Иры Куракиной, задавала разные каверзные вопросы, а в конце, когда дверь уже запиликала, обозвала бессовестной сволочью.

Старый лифт безбожно трясло, но маг держался молодцом, хоть и будто кол проглотил. Кажется, даже дыхание задержал.

На площадке уже ждала Маша… в легинсах и коротком спортивном топике. Чувствуется, Свен сейчас разойдётся: и попу обтягивает, и живот наружу, и грудь подчёркнута. Не оборачиваясь, до боли сжала руку мага. Тот намёк понял, хоть без слов и выразил своё презрение.

— Иришка, живая!

После «немой сцены», сопровождавшейся взаимной игрой в гляделки, Маша с визгом бросилась мне на шею и расцеловала. Ох, как там это в Галании воспринимают? Оказалось, нормально, видимо, геев и лесбиянок нет.

Ох, больно! Это Маша щипала, проверяя, не зомби ли, видимо.

Потом внимание подруги переключилось на угрюмого Свена. Тот бы, может, и поздоровался, но не с такой развязной девицей. Это крупными буквами было написано у него на лбу. Пришлось толкнуть в бок и напомнить, что пока артефакт работает, придётся разговаривать.

— Она кто? — Свен кивнул на Машу. — Чья дочь?

— Ты о сословии или фамилии? — попыталась перевести я, делая подруге знаки не удивляться. — Синицына Маша, двадцать два года, из второго сословия.

Маша прыснула, а Свен церемонно отвесил мелкий поклон. Хорошо, значит, уважает.

— Свен Гилах, маг цеха стражников города Нурбока, — отрекомендовался он и почему-то покосился на меня. Да можно, можно, говори уж. И он сказал, лучше б промолчал! — Жених Иранэ… Ирьины.

Подруга округлила глаза и набросилась с расспросами. Решив не устраивать бесплатное представление, уговорила пройти в квартиру. Там за чашкой чая с тортом «Полярный» и разобрались во всей этой невероятной истории.

Разумеется, Маша ни в какой другой мир не поверила и тихонечко, чтобы Свен не слышал, спросила, не сумасшедший ли он. Так же тихо ответила, нет, просто немного странный из-за воспитания.

— И кто ж его воспитывал? — невежливо громко брякнула Маша. — Сверлит глазами, будто я минимум троих убила особо изощрённым способом. И на грудь таращится. Он у тебя сексуально озабоченный?

— Он сексуально обиженный, — рассмеялась я, радуясь тому, что Свен половины слов не понимает. Вряд ли в Галании есть такое понятие как «секс». — У них религия такая.

— Запрещает? — Маша сочувственно глянула на мага.

Тот сразу напрягся, будто футляр захлопнул. Не хватало только иголок, чтобы ощетиниться.

— Нет, просто у них можно только ночью, раз в месяц, под одеялом и только с женой ради детей.

Если честно, не знаю, как в Галании, но надо же что-то сказать? И как-то объяснить, почему сексуальность будит в Свене ханжеские чувства.

— У вас и такое принято обсуждать? — помрачнев, подал голос маг. — Среди женщин?

Спросил, разумеется, на галанийском. Нет, артефакт бы перевёл, но Свен берёг заряд — или как там назвать то, за счёт чего он работает.

— Ну да, — пожала плечами я, краем глаза заметив, как вытянулось лицо Маши. Теперь она, кажется, поверила, что Свен не русский.

— Тогда скажи, это неправда.

— Э….эм, зачем? — опешила я.

— Затем, — резко ответил маг и потянулся за ножом. Видно, плохо я покормила, раз Свен магазинным тортиком прельстился. Ладно, пусть порежет. — Ты меня полным… — это слово я не поняла, — выставила. Ио ничего такого не запрещает, я тоже не убогий. Если не делил с тобой ложе, это ничего не значит.