Расплата - [20]

Какой-то треск привлек мое внимание. Сэм прошел вперед, чтобы поднять с площадки свернутую газету и занести ее внутрь. Прямо над его головой оторвалась ветка дерева и летела вниз — и она была большой, достаточно огромной, чтобы причинить серьезный вред. Я закричала. Сэм выпрямился, быстро посмотрел вверх и отпрыгнул в сторону. Массивный кусок дерева грохнулся на каменную дорожку и раскололся надвое.

«Богиня», — воскликнул он в полном ужасе. Он перевел взгляд с ветки на дерево, затем наклонился и поднял один из отломанных деревянных кусков.

«Ты в порядке?» — спросила я, бросившись к нему.

«Нормально», — ответил он, внимательно исследуя ветвь. «Но это здорово, что ты закричала».

Бросив еще один пораженный взгляд на дерево, он взял меня за плечи и поторопил к входной двери. Ветки все время падают с деревьев, думала я. Но с другой стороны, это меньше кажется совпадением, если вы понимаете, что телекинетическая девочка проходила рядом, когда это случилось.

Это я только что сделала? Это я чуть не убила Сэма?

8. Возвращение на родину

15 августа 1950 года

Я проводил все больше и больше времени с Хью в последнее время. Он хороший человек, очень подходит для ковена из Бостона называется Сэлдайр. Хотя он на десять лет старше, чем я, мы, кажется прекрасная пара.

Хью профессор германских языков на Simmons College в Бостоне, и он написал несколько учебников. Это делает его более или менее, идеальный мужем Рованванда. Я знаю, что это то, что мать и отец думают, во всяком случае. Они очень любили его.

Я действительно не чувствую, что готова для вступления в брак, но я знаю, что я должна выйти замуж. Я боролась, когда они впервые заговорил об этом, но теперь я вижу, что я была эгоисткой и дурой. Мне девятнадцать лет. Я должна принять свои обязанности. Конечно, это немыслимо, что я должна оставить Глостера. Наша семья глава Roiseal. Как старший ребенок я приму ковен когда мама и папа уйдут. Вот как это было всегда.

— Ивэн

В отличие от дружеского приема у дверей Сэма, мое появление в доме Кёртисов было жутким с самого начала. Женщина, открывшая дверь, лишь слегка походила на Сэма. Она была примерно того же возраста, и ее короткие волосы были абсолютно светлыми. Она казалась ошарашенной моим присутствием, как если бы я стояла там голой.

«Это дочь Сары, Алиса», — сказал Сэм тихо, упуская какие-либо приветствия.

"Богиня", прошептала она, отступая, "это как смотреть на привидение."

«Это Рус», — объяснил мне Сэм, указывая на женщину, выглядевшую пораженной. «Рус и я кузены»

К Рут вернулось самообладание, однако ее изумленный взгляд все еще оставался немного безумным.

«Рада познакомиться, Алиса», — сказала она.

«Моя мама дома?», — спросил Сэм, жестом приглашая меня внутрь.

«В кабинете…» — ответила Рут. Ее глаза все еще были полны немыми вопросами. Сэм кивнул, словно говоря, что он всё объяснит сразу, как только сможет.

В доме всё было пугающе вычищено. Темная массивная деревянная мебель сияла. Деревянные полы сверкали. Не было ничего лишнего: ни кип журналов, ни предметов на ступеньках, ни стопок писем. Лишь прохладный легкий ветерок слабо скользил по строгому коридору в тщетных поисках пыльных шариков, которые можно раздуть повсюду.

Сэм жестом указал, чтобы я подождала минутку, и затем взял Рут за локоть и сопроводил ее в помещение, похожее на кухню в колониальном стиле. Я заметила там кирпичный камин рядом с большим деревянным рабочим столом. Я могла расслышать их, говорящих низкими, настойчивыми голосами. Когда они вернулись, Рут выглядела даже более нервной, чем до этого. Бросив на Сэма заключительный взгляд, она постучала по стене. Это показалось мне нереально диким, однако затем она потянулась и схватилась за две маленьких зазубринки в старой панельной обшивке. Они оказались рукоятками пары древних раздвижных деревянных кабинетных дверей. Открывая их, Рут разоблачила еще одну комнату, на этот раз маленькую и тесную, плотно обставленную старинной мебелью. Она завела меня внутрь.

Там за большим письменным столом сидела более взрослая женщина. Даже хотя было воскресное утро, она была идеально одетой в строгую голубую блузку и черные брюки. Ее волосы были серого цвета с голубым отливом и белой прядью впереди. Они были подстрижены четко до плеча и элегантно развевались от лица. На четырех из ее длинных пальцев были серебряные кольца. Она постукивала одним из них по столу, пока работала.

«Сэм», — сказала она не глядя, — «Ты нужен мне, чтобы…»

Она прервалась, и я увидела, что она начала осознавать мое присутствие. Это ударило ее физически, как если бы ее стул с легкостью подлетел над ней, вынуждая упасть. Она взглянула прямо на меня. Ее бледные глаза сузились. Она не выглядела намного старше моего папы, но я знала, что ей должно быть около семидесяти. Это была Эвелин Кёртис, моя бабушка.

Радио-телефон упал с одного из столов, что заставило каждого, за исключением Эвелин, подпрыгнуть. Сэм достал его и положил обратно на базу.

«Сара?» — спросила она, краска отлила от ее лица.

«Нет, тетя Эвелин», — мягко сказала Рут. «Это дочь Сары, Алиса».

Либо у них самые громкие часы в мире, либо в кабинете было по-настоящему тихо. Всё, что я слышала — это тиканье. Это, думала я, моя бабушка. Бабушки должны хотеть видеть тебя в любое время, подбежать и обнять тебя, задарить подарками. Моя — пристально разглядывала меня, пропуская внутрь, с головы до пят.