— Поет, как соловей. Особенно если хорошо попросить.
— Сдал гада?
— Как стеклотару. Еще до того, как за нами прилетели. Поупирался, правда, но, думаю, для вида. Затем просьбу поделиться информацией очень уж убедительно повторили. Так что куда он денется?
— Вертушки хорошо поработали. Вовремя подскочили. Если бы не они… Передай парням спасибо от нас.
— Обязательно передам. Да вы и без них отлично справились. Мы еще до выхода на точку сообщили, что ведем бой, так что в Моздоке быстро подсуетились помощь отправить. Лишь бы до гаденыша не дошло, кого везем.
— А кто он?
— Полковник один. Скурвился, сучонок. На большие деньги польстился.
Потом был госпиталь, перелет в Энск, встречающие прямо на летном поле моя Мариночка и жены парней… Как давно это было… Целых двадцать лет прошло… И каких лет… Самых счастливых в моей жизни.
Гном, как я и предрекал, стал командиром отряда, полковник полиции. Я же был его заместителем. Тоже дослужился до полковника, но буквально полгода назад вышел на пенсию. Здоровье, подорванное ранениями и контузиями, не позволило дальше продолжать службу. Так что появлялся в отряде в последнее время уже только как ветеран, которому там всегда рады. Пуля заслуженно занял мое место. Леночка уже невеста на выданье. Красавица, точная копия моей любимой. Жениха, правда, пока еще на примете нет. Но я не переживаю. Найдет дочурка своего принца обязательно.
И ради этого, ради жизни и счастья тех, кого любим, мы готовы до последнего стоять на последнем рубеже. Именно поэтому я и нахожусь здесь, хотя имею полное право эвакуироваться в счастливый и относительно безопасный мир, о котором когда-то упоминал Лешка Митрофанов. Кто-то же должен этим заниматься? Почему не я?..