Расплата - [41]

— Это Войноровский. Он организатор и он на все это выделил деньги. Николай Петрович, пойми, их нельзя брать живыми. Мойша приложит все силы вытащить их из тюрьмы. А тогда мы будем иметь двойную головную боль. Живые они нам не нужны. Вы понимаете, о чем я говорю? Они в ближайшие часы должны умереть. Я всех попрошу выйти и оставить меня с отцом. Это касается и Веры. А с Вадимом Грищуком, Николай Петрович решайте сами. Я приму любое ваше решение.

Андрей всю ночь просидел у тела отца. Все, что у него было родного, отобрали у него эти люди. Он держал отца за руку, касался его лица, разговаривал с ним. Даже просил у него прощения. Здесь же, над его телом поклялся, что те люди, которые причастны к его гибели долго на этом свете не задержатся. Ему объявили войну. Убили его родных и близких. Делают все для того, чтобы убить его. Если раньше его мучили, какие-то сомнения, если раньше любая жизнь ему казалась неприкасаемой, то после сегодняшнего дня все грани между добром и злом для него оказались стерты. Все сомнения отброшены. Он готов убивать. Если бы подвернулась такая возможность, то он мог бы прикончить Гука и Войноровского собственноручно. Но они убивают чужими руками, оставаясь чистенькими перед правосудием. Андрей должен сделать то же самое. Прикончить их чужими руками. Что бы ему это не стоило.

Около двух часов ночи в комнату вошла Вера. Андрей показал ей на место рядом с собой. Она уткнулась в его плечо и захлебнулась в рыданиях. Андрей обнял ее за плечи, но утешать не стал. Они с час так сидели. Вера перестала рыдать, а потихоньку всхлипывала. Он оставил Веру рядом с отцом, а сам вышел во двор.

Николай Петрович стоял рядом с местным шерифом, мужчиной среднего роста и сложения, но одетого по полной форме. Рядом стояла заплаканная Мария. Андрей повторил свою просьбу, что за живых террористов он заплатит премию десять тысяч, а за мертвых в два раза больше.

— Я поднял по тревоге всех своих людей. Попросил помощь в соседних округах. Для нас Ваша просьба не брать их живыми очень облегчает нашу задачу. Сейчас мои осведомители прочесывают все виллы в округе. Проверяют там, где проживают люди, а тем более заброшенные дома, где никто не живет. В пять часов утра уже будет светло, и мы начнем облаву. Для нас это очень большое происшествие. Уже убито четыре гринго. Я имею в виду европейцев. Ранен один наш полицейский в плечо, который преследовал вашу машину. Ранен один из ваших людей. Я доложил наверх и получил приказ ликвидировать эту шайку бандитов. Хотел у Вас уточнить о причинах такого нападения?

Николай Петрович попросил Марию перевести, что отец Андрея привез очень большие деньги и хотел купить здесь отель. Уже провели переговоры с владельцем отеля. Бандиты об этом узнали, Они хотели выкрасть его и потребовать выкуп. Что произошло дальше, шериф хорошо знает.

— Забрать деньги за отель? О какой сумме идет речь? Это же вероятно несколько миллионов долларов?

Андрей попросил перевести шерифу, что речь идет о десяти миллионах. Шериф уточнил, а потом присвистнул:

— Конечно, ради таких денег стоило рисковать. А ответьте, если это возможно, почему Вы не хотите их захватить живыми? Они ведь могут многое рассказать, а мертвые уже говорить не могут. Меня звать Антонио Мигель Карлос. Называйте меня Карлос. Так будет проще.

— Дон Карлос, их главарь Макс убит. Они нам не могут рассказать больше, чем мы знаем. Мы мало знакомы с Вашим законодательством и Вашими тюрьмами. Я не хочу, чтобы через какое то время они очутились на свободе. Я не хочу оставлять им хоть один шанс. И еще я не хочу рисковать жизнями ваших парней. Вы их расстреляете, никем не рискуя.

— Вот теперь я Вас понимаю. Целиком поддерживаю и благодарю. Что Вы думаете делать с убитыми? Двое мужчин и одна женщина?

— Главаря банды забирайте и делайте с ним, что положено по закону. Надеюсь, что вскоре рядом с ним улягутся двое других его сообщника. Моего отца, после всех необходимых процедур, я отвезу в ближайший крематорий. Урну с его прахом отвезу на родину и похороню рядом с родителями. Что делать с телом женщины решит ее дочь. Вот сейчас мы туда пойдем. Там все решим. Все сделаем, как дочь захочет.

Шериф выразил желание их сопровождать. Большой группой направились к дому Зои Владиславовны. На кровати, возле тела матери, сидела Зина и держала мать за руку. Тихо всхлипывала и что-то бормотала. Жена Никитина сообщила, что сделала ей два укола успокоительного потому, что Зина до этого билась в истерике. Зина подняла голову и тихо сказала:

— Андрей, во всем виноват ты. Она тебя любила и хотела тебе отомстить. Любыми способами. Поэтому связалась с этими бандюгами. А когда она узнала про твои миллионы, то вообще потеряла голову. Она поставила перед собой цель получить все сразу. Тебя и твои миллионы. А вместо этого получила нож в сердце. Пообещай, что ты отомстишь им. Что эти сволочи, этот день не переживут. Что их сегодня убьют и закопают, как собак.

— Зина, я тебе в этом клянусь. Мы уже подняли на ноги всю полицию Доминиканы. Через час начнется облава. О результатах ты узнаешь. Вот рядом со мной шериф. Он хочет знать, что ты планируешь делать с телом?