Раскол дома - [13]
Тим стоял у входа в билетную кассу, и какой-то человек протиснулся мимо него с билетом в руке.
Тим в ответ приподнял шляпу, извиняясь, и продолжал:
– Я бы так не ездил, но ему это необходимо. Я остался ночевать в Холле, понимаете, Рон и Гарри пьют, как лошади, Джеймс тоже, и у меня жуткое похмелье. Ричард ждет в машине, он отвезет вас обратно, но я подумал, что сначала мне нужно проверить, что вы приехали не на «Остине».
Джек сказал:
– Ну да, Тим, я на «Остине». Махни ему, чтобы ехал домой. Поскорее, сынок, у тебя пять минут.
Тим нырнул в проход и через минуту прибежал обратно, размахивая брезентовой дорожной сумкой.
В сыне Джек любил все, начиная от макушки головы и кончая грубыми ботинками десятого размера. В кого у него такие большие ноги? Роджер не был высоким, Милли тоже. Джек никогда не думал об этом раньше. Так, стоп. Незачем об этом размышлять. И так все слишком запутанно, чтобы еще начать подвергать сомнению отцовство Роджера. Да, но вот младший садовник-то был огромного роста. И цвет лица у Тима такой же. Джек снова попытался перестать думать на эту тему, но мысли упрямо лезли в голову. Слава богу, Берни давно уже на том свете, лежит глубоко под землей на кладбище «Тайн Кот». Пусть там и остается.
Тим уже был почти рядом, на лице его было отчетливо написано волнение. Казалось, что его кожа была живой и все чувства проступали сквозь нее. На ней не было ни одного шахтерского шрама, ведь Джек сделал все возможное, чтобы держать Тима подальше от шахт. Производственной практики у него было маловато, и в конце концов пришлось обратиться к сэру Энтони с просьбой потянуть за нужные ниточки, чтобы Тима взяли на работу. Оказалось, что его контора в Сиртоне имела контакты с инжиниринговой фирмой, разрабатывающей двигатели, которые использовали судостроители для яхт, и сэр Энтони знал там кое-кого. Отличный тип этот Траверс.
Тим сбросил сумку и поцеловал Грейс.
– Мама, я уже говорил тебе, как ты прекрасно вчера выглядела?
Грейс рассмеялась.
– Ну да, много раз. Этот костюм неплохо на тебе сидит. Ты готов, тебе ничего не нужно? Я завернула тебе несколько бутербродов на всякий случай.
Тим засмеялся совершенно искренне.
– Спасибо, мам. Наверняка пригодятся.
Джек бросил взгляд на вокзальные часы. Поезд вот-вот подойдет. Тим проследил за его взглядом.
– Опоздает, не сомневайся. Мы в Англии, а не в Германии. У Гитлера все поезда приходят вовремя.
В голосе его прозвучал вызов. Он выпрямился.
Джек улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка выглядела естественной.
– Наверняка. Они умеют работать, если судить по шахтерам в немецких шахтах. И с пленными они хорошо обращались в каком-то смысле. Помню, когда они поделились колбасой…
Он замолчал. Чтобы не идти вразрез с тем, что говорил сын, остановиться следовало здесь, потому что слишком много военнопленных умерли от недоедания и жестокого обращения.
Грейси одобрительно улыбнулась. Тим переминался с ноги на ногу. Джек снова поймал себя на том, что смотрит на его ноги и вспоминает Берни. Тим сказал:
– Куда ты смотришь, папа?
Джек поднял глаза.
– Неважно, просто думаю о разных вещах. Я теперь понимаю твоего дедушку, когда он ни с того ни с сего перескакивал с одного на другое. Старость не за горами, я так понимаю.
Грейси приблизилась к нему и взяла под руку, опуская голову ему на плечо.
– Ты не старый, мой хороший. Ты в отличной форме. Должно быть, благодаря зелени, которую ты выращиваешь, и твоей хорошей жизни. Как по-твоему, Тим?
Тим напрягся.
– Многие живут хорошей жизнью.
Джек почувствовал, что Грейси предупреждающе сжала ему руку, и снова посмотрел на часы. В голове у него было пусто. Он понимал, что нужно что-то сказать, нужно обязательно прервать наступившее молчание, но не мог, потому что теперь любая тема – это минное поле.
Наконец послышался свисток приближающегося паровоза. Поезд опоздал всего на пять минут. Из кабинета выбежал начальник вокзала.
– Голубей грузи ближе к хвосту, Томас, ради бога, поторопись, приятель.
Томас толкнул тележку и пошел вдоль платформы, лавируя между пассажирами. Джек сказал:
– Через минуту поезд отходит. Интересно, где они будут выпускать птиц?
Он похлопал по карману, проверяя, что приготовленный еще утром конверт при нем.
Шум прибывающего поезда становился все громче, и они отступили от края платформы. Люди начали поднимать чемоданы и складывать газеты. Какой-то ребенок метнулся вперед и тут же был пойман матерью. Скрежеща и выпуская клубы пара, поезд подъехал к платформе. Пассажиры вывешивались из окон, нащупывая ручки у дверей. Начальник вокзала закричал:
– Посторонитесь, пожалуйста! Дайте сначала выйти людям.
Кто-то отошел, кто-то нет. Джек услышал, как Тим пробормотал:
– Пора бы научиться делать, как сказано. Чего удивляться, что в стране беспорядок. Не умеют действовать вместе, как…
Грейс остановила его на полуслове.
– Береги себя, милый.
Она его поцеловала.
Выходящие из поезда пассажиры бросились к контролеру, проверяющему билеты на выходе. Джек подошел вплотную к сыну.
– Да, обязательно береги себя. Желаем тебе хорошо провести время. Передавай привет матери и Хейне.
Он обнял Тима, а тот наконец бросил сумку и обнял отца. В какой-то момент Джеку хотелось крикнуть:
Эви Форбс предана своей семье. Все мужчины в ней – шахтеры. Она с детства привыкла видеть страдания людей рабочего поселка: несчастные случаи и гибель близких, жестокость и несправедливость начальников. Она чувствует себя спасительницей семьи, когда устраивается работать в Истерли Холл – поместье лорда Брамптона, хозяина шахт. В господском доме Эми сразу же сталкивается с пренебрежением и тиранией хозяев, ленью, предательством и наглостью других слуг. Однако с помощью друзей, любви и собственного таланта она смело идет вперед, к своей цели – выйти «из-под лестницы». Но в жизнь вмешивается война.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Книга состоит из коротких рассказов, которые перенесут юного читателя в начало XX века. Она посвящена событиям Русско-японской войны. Рассказы адресованы детям среднего и старшего школьного возраста, но будут интересны и взрослым.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.