Расхождение - [9]

– Еще несколько часов, Ханс. – Внезапно она почувствовала слабость и лень. – Всего лишь несколько часов, и мы увидим все мелкие спутники. Начинай подумывать, куда нам лететь. Ладно? – Ее озадачили ее собственные слова и странное звучание голоса. – Куда нам лететь? Не знаю я, куда нам лететь.

Он не ответил. Она кое-как повернулась к нему, чтобы узнать, смотрит ли он на нее вообще. Ребка уставился на Ж'мерлию и Каллик.

– Все еще спят, – произнес он.

– Ага. Спят. – Дари улыбнулась. – Не бойся, Ханс, я не собираюсь нападать на тебя.

Но он уже соскочил с койки. Лицо его было краснее обычного, а полоска шрама, бегущая от левого виска к скуле, обозначилась четче.

– Что-то здесь не так. Каллик никогда не спала больше получаса. Оставайся на месте.

Ребка торопливо перебрался к центральному пульту управления, осмотрел его и, громко выругавшись, принялся нажимать на кнопки; завыли кондиционеры, и Дари, почувствовав холодное дуновение, протестующе забормотала. Не обращая на нее внимания, Ханс склонился над неподвижными телами Ж'мерлии и Каллик, а затем внезапно снова оказался у нее под боком.

– Как ты себя чувствуешь? Лучше сядь.

Дари ощутила, что ее поднимают и сажают прямо. Холодный сухой воздух привел ее в сознание, и она поежилась.

– Со мной все в порядке. Что случилось?

– Атмосфера. Когда мы поднимались с Тектона, корабль получил приличный удар, от которого что-то испортилось в воздушном генераторе. Я временно перевел его на максимум, и, пока мы не выясним, в чем дело, нам придется управлять им вручную.

Тут его настойчивость наконец-то дошла до нее.

– С нами все в порядке? А Каллик и Ж'мерлия?

– Не беспокойся. Мы в безопасности. Сейчас. Возможно, Каллик и Ж'мерлия смогли бы дышать тем, что поступало несколько минут назад – у них высокая адаптивность к плохому воздуху, но мы с тобой – нет. Слишком много окиси углерода. Еще полчаса, и мы бы погибли.

Погибли! Дари почувствовала, как холодная волна, не имевшая никакого отношения к прохладному ветерку кондиционера, прокатилась по телу. Когда они смотрели смерти в лицо во время Летнего Прилива, все опасности были очевидны. Но смерть подстерегала везде, не выказывая признаков своего присутствия, подкрадывалась, чтобы забрать ее жизнь, когда она меньше всего этого ожидает…

Она никак не могла расслабиться. Ханс Ребка опять вытянулся на койке рядом с Дари. Она придвинулась к нему, желая почувствовать тепло человеческого тела. Он прижался к ней всем телом. Дари почувствовала, как он дрожит, но тут же поняла, что дрожат его руки, гладящие ее лицо и грудь. Его возбуждение передалось ей.

Они поняли друг друга без лишних слов. Дари лишь приподняла голову, чтобы взглянуть на спящих Ж'мерлию и Каллик.

А что, если они проснулись? Она чуть было не ляпнула это, но вовремя спохватилась. Заткнись, дура! Что ты хочешь натворить?

Однако одну уступку скромности она все же сделала: выключила освещение над койками. Он это, казалось, даже не заметил; через несколько секунд Дари тоже перестала смущаться; а Ж'мерлии и Каллик до них дела не было.

Часом позже двое чужаков продолжали спать. Ханс тоже. Дари лежала с закрытыми глазами, размышляя о том, сколь мало отличается один из аспектов сексуального поведения мужчин в Четвертом Альянсе и в Круге Фемуса. «Я начинаю лучше понимать его, – думала она. – Он хороший человек, но странный. Прямой вызов смерти не пугает его, а лишь возбуждает, возбуждает настолько, что он перестает обращать внимание на собственные табу. Вряд ли он думал сейчас о Каллик и Ж'мерлии… я уж точно о них забыла. Пожалуй, так возбуждает не близость смерти, но сознание того, что ты выжил… Возможно, то же самое испытывают все люди Периметра – и мужчины, и женщины. Но на Ханса это действует просто превосходно».

Она улыбнулась. «Жаль, что на меня это не действует. Меня смерть не пугает. Я получила удовольствие, но могло быть и лучше. Ерунда. Будут другие шансы».

Наконец Дари открыла глаза. Они не выключили проектор, и Гаргантюа, значительно выросший в размерах, висел у нее над головой. На пятнистом диске стали различимы мелкие детали. С тех пор как Дари в последний раз видела ее, планета сделала четверть оборота. Огромный, атмосферный вихрь, названный Глазом Гаргантюа, находился в центре диска. Он смотрел прямо на нее: оранжево-красный, гипнотический, злобный.

Дари ощутила, что у нее сводит дыхание. «Значит, будут другие шансы, а будут ли? – словно говорило выражение Глаза. – Не рассчитывай. Я тоже кое-что знаю о смерти».

4

В.К.Талли: постоянная запись для отправки на Персефону.

Сегодня я достиг места назначения – планеты Опал в системе Добеллия. И сегодня же я пришел к тревожащему меня заключению относительно моей миссии.

Состоит оно в следующем: решение, принятое главным инженером Сью Ксантиппой Харбсон Андо, было абсолютно правильным, хотя и по иным причинам, нежели те, что она мне изложила. Медленный и неэффективный метод обмена данными через человеческие каналы коммуникации дает такую информацию, которую я никогда бы не получил, имея прямой доступ к банкам данных. Причина этого очень проста: некоторые важнейшие сведения в банках данных отсутствуют.