Все еще пребывая под впечатлением от резкой отповеди друга, лорд Сериндар придвинул стул и взялся за приборы. Да, удивительно, как брак может изменить человека. Последнее время Аль-Шехар сам на себя не похож. Индар недоуменно покосился на герцога и решил не придавать значения очередной его странности. Одной больше, одной меньше… Отрезав большой кусок от сочащегося жиром свиного филе, лорд Сериндар принялся за еду, отложив на потом размышления о непонятном поведении друга.
Слуги вносили все новые блюда, мужчины увлеклись беседой, а Рани незаметно наблюдала за ними, поглядывая поверх плотного шераза. Вот, герцог Эршейский раскатисто рассмеялся какой-то шутке гостя, а затем, весело сверкнув глазами, перешел на берский, рассказывая о недавнем путешествии в оркские степи. Девушка слушала, а сама делала выводы. Не так легко далась ее мужу эта поездка. За легкомысленными словами его повествования, чувствовалось многое, что он не рискнул поведать вслух. И глаза лорда Сериндара подтверждали, что не просто так лорд Рэйтан рассказывает сейчас эту историю. Пара ничего не значащих, казалось бы, вопросов от герцога Версского, навели девушку на мысли, что речь идет вовсе не об обычаях орков и не о красотах цветущей степи. Острый, проницательный взгляд лорда Аль-Шадара вовсе не соответствовал легкомысленной беседе.
Герцогиня старательно делала вид, что увлечена едой на своей тарелке, хотя, есть в застегнутом шеразе было практически невозможно. По крайней мере, Рани так и не научилась этому искусству иринейских женщин. Девушка вяло перекатывала по тарелке бобы и с напряжением следила за мужем. Мягкие, бархатистые нотки его голоса успокаивали ее, но Рани не обманывалась. Похоже, она перешла границы дозволенного, появившись перед гостем в таком виде, и муж явно сдерживается, чтобы не высказать ей все, что об этом думает. По крайней мере, пара взглядов, доставшихся девушке от супруга, ясно показывали, что объяснения ей не избежать. Но кто же знал, что герцог вернулся во дворец не один? Украдкой поглядывая на мужчину, Рани пыталась понять, помнит ли он события их последней ночи. Быть может, зря она так переживает, и герцог уже и думать забыл об этом странном недоразумении?
Между тем, обед подошел к концу, и лорд Рэйтан, извинившись перед другом, вызвался проводить свою супругу до ее покоев. Девушка покорно встала и пошла за мужем, понимая, что ничего хорошего ее не ждет — уж больно сурово выглядел лорд Рэйтан.
Оказавшись в кейдазе, герцог повелительно махнул рукой, и понятливая прислуга мгновенно растворилась в многочисленных коридорах женской половины. Лорд Аль-Шехар прошелся по спальне супруги и остановился у окна, но, не выдержав, снова принялся расхаживать по просторным покоям.
Рани безмолвно смотрела на разгневанного мужчину и молчала. Наконец, перестав мерить комнату шагами, лорд Рэйтан остановился напротив жены и вкрадчиво спросил:
— Вам не доставили новые ткани, миледи?
— Доставили, милорд, — тихо ответила герцогиня.
— Тогда, быть может, они не пришлись вам по вкусу? — Продолжал выяснять лорд.
— Благодарю, милорд, ткани очень красивы, — покорно произнесла девушка, видя, как непроницаемые черные глаза супруга наполняются красноватыми бликами.
— Вероятно, вам не успели пошить из них наряды? — Голос лорда заметно похолодел.
— Нет, милорд, ваши мастерицы сделали свою работу очень быстро, — как можно спокойнее ответила Рания.
— Тогда, как вы объясните это, миледи? — Лорд Рэйтан подошел к жене вплотную и брезгливо прикоснулся к невзрачному темно-серому платью, полностью скрывшему фигуру девушки. — Как вы посмели надеть подобное убожество? Вы, герцогиня Эршейская! Молчите? Еще бы! Вероятно, вам нравится злить меня, дорогая?
— Что вы, милорд, я не смею… — Тихо возразила девушка. Она, действительно, не собиралась злить супруга и не ожидала от него такой бурной реакции. После той памятной ночи, Рании было откровенно неловко встречаться с лордом Рэйтаном. А еще — страшно, стыдно, неудобно! И она не посмела надеть подчеркивающий ее красоту наряд и войти в столовую с гордо поднятой головой. Нет. Не получилось. Слишком ярко стояло перед ее глазами все, произошедшее в темноте герцогской спальни, слишком унизительно было вспоминать, что она раздевалась за деньги. Да, перед мужем. Но сути это не меняло. Она вела себя, как продажная женщина. Осознание этого мучило девушку, и сейчас, с приездом супруга, улегшиеся было страхи, вновь вынырнули на поверхность. Поэтому и пошло в ход давешнее невзрачное платье, полностью скрывающее ее фигуру. И плотное полотно вновь перетянуло упругую грудь, предательски напоминающую подробности унизительной ночи. Так неожиданно обретенная красота сейчас была совсем некстати, и Рани попыталась укрыться за прежним, неказистым образом, надевая его вместе с неяркой одеждой.
— Бросьте, — холодно прервал мужчина. — Признайтесь, Рания, вам доставляет удовольствие проверять пределы дозволенного, да?
— Вовсе нет, милорд.
— Предупреждаю, еще одна подобная выходка, и вам придется столкнуться с последствиями своего легкомыслия, — отчеканил герцог.
