Рандеву с вампиром - [18]

Глава VI Местный Айболит

Слабый рассвет осветил комнату с безжизненно вытянувшимся на кровати Димкой. Егор с распухшим от слез лицом скорчился в ногах у брата. Две глубокие багровые борозды пересекали Димкину шею, запрокинутое лицо приобрело пепельно-серый цвет, глубоко запавшие глаза окружили красные воспаленные веки.

– Кто разбросал чеснок? – Удивленный бабушкин возглас заставил Егора пошевелиться и сползти с кровати.

Надо было что-то предпринимать, нельзя допустить, чтобы бабушка вошла в комнату и увидела Димку в таком состоянии. Но после перенесенного шока движения и мысли были вялыми и апатичными. Ничего не придумав, Егор вышел из комнаты:

– Это я играл и разбросал чеснок. – Мальчик склонился и стал собирать разбросанные по полу головки чеснока.

– Это что такое? – Баба Глаша взяла внука за подбородок и заглянула в его заплаканное лицо. – Почему глаза на мокром месте? Тебя Дима обидел?

Хотя Егору было почти шесть лет и он уже научился стыдиться слез, сейчас он не выдержал и заревел во все горло.

– Кто Егорушку обидел? Что случилось? – всполошилась бабушка, прижала внука к себе и стала успокаивающе гладить по голове.

От бабушкиного платья пахло молоком, сдобой и травами. Уткнувшись в мягкий живот, махнув рукой на свой почти взрослый возраст, Егор с наслаждением плакал. Когда слезы кончились, бабушка отвела икающего внука на кухню и напоила освежающим и успокаивающим отваром мяты и душицы. Егор перестал икать, слезы высохли, но иногда судорожные всхлипы сотрясали тело. Зато в мозгах немного прояснилось. И он придумал, как ему казалось, вполне правдоподобное объяснение слезам.

– Мне страшный сон приснился, – пряча глаза, соврал Егор.

Баба Глаша ничего не сказала, с сомнением покачала головой и спросила, где Дима.

– К нему нельзя. Он заболел, – не подумав, выпалил Егор. И тут же пожалел о своих словах, но было уже поздно. Бабушка вихрем ворвалась в их комнату. Увидев запекшиеся Димкины губы и кровавые борозды на шее, охнула и грузно опустилась на соседнюю кровать.

– Димку вчера какой-то зверек в лесу укусил и поцарапал, – попытался выкрутиться Егор.

– Зверек, говоришь. – Бабушка укоризненно посмотрела на внука. – И что это был за зверек?

– Мы не успели рассмотреть, – покраснел Егор. – Он прыгнул с дерева, укусил и убежал.

– Принеси мои очки, – велела бабушка, склонившись над Димкой и осторожно ощупывая припухшую возле царапин кожу.

Найдя в серванте очки, Егор покрутил их в руках, подумывая, не спрятать ли их подальше. Может, без очков бабушка ничего не разглядит.

– Нашел? – Бабушка выглянула из комнаты.

Егору ничего не оставалось, как протянуть очки.

Бабушка водрузила очки на переносицу и принялась внимательно осматривать Димкину шею. Потрогала лоб, оттянула веко, затем сильно надавила на шею.

Димка застонал, приоткрыл мутные глаза, сделал попытку приподняться, но руки подломились, и он рухнул на подушку.

– Кажется, я заболел. – Подобие улыбки промелькнула на запекшихся губах. – Попить бы.

Егор молнией метнулся на кухню и приволок пластиковую бутылку со святой водой. Торопливо налил в кружку воды и поднес к пересохшим губам брата. Димка сделал несколько жадных глотков, и его тут же вырвало.

– Принеси мятного отвара. Он на кухонном столе, в большой голубой кружке, – распорядилась бабушка.

Егор принес кружку с отваром. Но и отвар не прижился в Димкином организме.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – ободрила братьев бабушка и вышла из комнаты.

Заскрипела лестница, ведущая на чердак. Егор замер: сейчас бабушка заметит сломанную ступеньку и снова начнет задавать вопросы. «Скажем, что играли на чердаке», – решил Егор.

Спустившись с чердака, бабушка прямиком прошла на кухню.

Это насторожило Егора. Баба Глаша не могла не заметить сломанной ступеньки и распахнутой настежь чердачной дверцы. Но почему-то она ничего не спросила.

– Помоги мне сесть, – попросил Димка.

Егор помог брату приподняться, положил подушку повыше, принес вторую.

– Спасибо. – Димка оперся о подушки. От слабости у него на висках выступили капельки пота, руки дрожали.

– Плохо, да? – Шоколадные глаза Егора с сочувствием смотрели на брата.

– А-а, пройдет! – шевельнул рукой Димка. – Но я почти ничего не помню.

– Совсем?

– Частично. Помню, как упал и уронил крест и чеснок. Помню ее туфли возле лица, потом она наклонилась, б-р-р… – Димку передернуло. – От нее так противно пахло! Такой мерзкий, сладковатый запах.

Димка закрыл глаза и снова почувствовал отголосок отвратительного запаха. Вспомнил, как лежал щекой на занозистой деревянной ступеньке, больно вывернув шею, и слышал приближающиеся шаги маленького чудовища. Вампирша низко склонилась над ним, и острая боль пронзила горло. Внезапно кровопийца дико взвыла и отшатнулась, пробороздив по коже клыками. Она резко выпрямилась, юбки всколыхнулись, и Димкиному взгляду открылись изящная, слегка запыленная атласная туфелька и кровавое пятно, расползшееся по белоснежному чулку. Преодолевая головокружение, Димка точным движением поймал вампиршу за ногу и изо всех сил дернул вниз. Она потеряла равновесие, взвизгнула, как обычная девчонка, и кубарем покатилась вниз по лестнице.