Ранчо «Каменный столб» - [10]

— Этого мальчика я не оставлю, — сказал Ретиан, — мы повезем его с собой и что-нибудь сделаем для него. Сколько тебе лет?

— Одиннадцать, — сказал мальчик, доверчиво улыбаясь Ретиану.

— Как же тебя зовут?

— Звезда Юга, — произнес мальчик и покраснел, но смотрел прямо.

— Как? Как? Повтори! — раздались восклицания.

— Звезда Юга, — сконфузился мальчик, — я так назвал себя… Есть прозвища: Быстрая Стрела, Лев Пустыни… потом… Такие прозвища, я читал, бывают у охотников и авантюристов в пампасах.

— Так! — сказал удивленный Ретиан. — Ну, потом ты расскажешь все это подробнее. Но как же твое настоящее имя?

— Роберт Найт.

— Откуда ты, Роберт?

— Я с Фалькландских островов, из Порт-Станлея, — ответил Звезда Юга, всех удивив таким заявлением потому, что от Фалькландских островов до Рио-Гранде-до-Суль[5] не менее двух с половиной тысяч километров по прямой линии.

На все другие вопросы Роберт не отвечал, молча взглядывая на Ретиана, как бы прося его повременить с этим.

— Ну, хорошо, — сказал Ретиан, — потом он у меня разговорится. Ты, значит, сбежал из дома, Роберт? Не сделал ты чего-нибудь худого?

— Нет… О, нет! — живо закричал Роберт. — Этого-то уж нет!

Сторговавшись с одним из гаучо, Ретиан купил у него за пять рейсов лошадь для мальчика и две овечьи шкуры вместо седла, которого нельзя было сейчас достать. Роберт сказал, что умеет ездить верхом; действительно, когда его посадили на укрепленные ремнями вокруг спины и живота лошади овечьи шкуры, — мальчик умело подобрал поводья и отлично проехал перед ранчо, сделав круг.

Старый гаучо подарил ему пончо для защиты от ветра и дождя.

Помахав шляпами, Ретиан, Роберт и Линсей выехали со двора ранчо, сопровождаемые дружелюбными криками и напутствиями.

— Ну, нажили вы себе врага, сеньор Дугби! — крикнул вдогонку им Монтихо. — Советую быть теперь осторожным! Гопкинс начнет мстить.

— Ничего он не сможет мне сделать, — ответил Ретиан шутливо, — у меня теперь есть моя звезда — Звезда Юга.

Маленькая кавалькада проехала небольшое пространство, отделяющее ранчо от берегового кустарника, и начала готовиться к переправе вброд, который был неподалеку; проехав шагов сто по берегу реки, путники спустились к воде.

Ретиан сказал:

— Подождите меня, дорогой Линсей. Здесь очень близко находятся могилы моих стариков. Я скоро вернусь.

VI

Оставшись один, Линсей рассмотрел реку.

Она обмелела, на песчаных отмелях перелетали стайки куликов, водяных курочек; невдалеке стояли по колено в воде три фламинго, казавшиеся пунцовыми маками.

Противоположный, более высокий берег был скрыт внизу густым тростником, а вверху — ниспадающими с зеленого обрыва корнями и ветвями кустарников, усеянных розовыми, синими и желтыми цветами.

Над берегом тянулись распластанные по воде, огромные листья водорослей.

В пестром течении воды блестели круглые облака.

Вдруг острая точка, оставляя расходящийся по воде след, быстро пересекла течение с низкого берега на крутой, и там, где она скрылась в тростнике, Линсей рассмотрел выдру, тащившую серебристую рыбку.

Линсей видел больших бархатно-черных и красноватых стрекоз, несшихся одна за другой; великолепных желтых бабочек с черной каймой; огромный сук, медленно плывущий в воде; одна ветка сука торчала вверх, и ее обвивала золотистая, в рыжих пятнах змея — каскавелла. Свесив голову, змея осматривалась, — нельзя ли уползти на берег.

— Милая Южная Америка! — вздохнул старик. — Рио-Гранде-до-Суль! Рио-Негро!

И он рассмеялся от удовольствия. В ответ его кашляющему смеху послышался смех мальчика.

— Роберт, — сказал, обернувшись, Линсей, — я совсем забыл о тебе. Ты, кажется, еще не ел. На-ка, возьми это. Ты чему рассмеялся?

— Тому же, чему и вы.

— Хм, — смущенно пробормотал Линсей.

Он вынул из седельной сумки две бисквитные галеты, немного копченой колбасы и подал Роберту, который без ложного смущения тотчас уничтожил эту крепкую для зубов пищу без остатка и попросил воды.

— Разве ты сам не можешь напиться? Вода у твоих ног.

— Я мог бы напиться сам, — сказал Роберт, — но, если я сойду с этой бараньей шкуры, вам придется меня подсаживать на лошадь, а я не хочу, чтобы вы беспокоились. Ведь вы высокого роста и, если въедете в воду по брюхо лошади, то зачерпнете воды, не слезая. Не сердитесь на меня?

— О, нет, милый! — сказал Линсей. — Я просто не сообразил. Ты прав.

Линсей погнал лошадь в реку и достал воды своей эмалированной кружкой. Роберт напился. Едва между ними начался разговор, как зашумели кусты, пропустив Ретиана.

— Сейчас дам поесть Роберту, — сказал Ретиан. — Теперь придется скакать галопом, чтобы приехать не слишком поздно на ночлег в ранчо Энрико Хименеса.

— Я уже ел, — сказал Роберт.

— Я дал ему поесть, — подтвердил Линсей.

Ретиан вынул из седельного кармана кусок тонкой веревки и, сойдя с лошади, устроил мальчику стремена: привязал веревочные петли с обеих сторон овечьих шкур, служивших седлом.

— Теперь ты не свалишься, — сказал Ретиан, — а то без стремян шкуры начнут сползать на одну сторону и тогда ты намучаешься, останавливаясь, чтобы поправить их.

Ретиан вскочил в седло и направил лошадь по мелководью, наискось против течения; за ним ехали Роберт и Линсей.