Рамка - [2]

И тогда я вспомнил о Морозове. Он работал в соседней экспедиции и был почти легендарной личностью. Он был признанным не то специалистом, не то талантом по биофизическому методу, который в последнее время стали называть еще и радиофизическим. Новыми были только названия, сам метод был очень и очень стар и известен более как способ поисков руд и подземных вод с помощью лозы. Упоминания о нем встречаются еще в трудах древних римлян Цицерона и Плиния, позже в средние века, о нем писали Агрикола н Лютер, упоминал о нем и Ломоносов.

Принцип поисков весьма прост. Рудознатец брал в руки свежесрезанную ивовую рогулину и шел, держа ее перед собой. На участках, где были рудные жилы или близко к поверхности подходили подземные водоносные горизонты, лоза начинала «клевать», то есть клонилась к земле.

В средние века лоза была довольно популярна, но многие рудознатцы закончили жизнь на костре. Святая инквизиция, хоть и сама часто пользовалась их услугами, тем не менее без сожаления отправляла па костер за связь с нечистой силой. Поплатились за свое мастерство не только простолюдины. Образованнейшие люди своего времени барон де Босалей и его жена Мартина де Бордеро, хорошо изучившие метод и написавшие «Трактат о поисках руд», где изложили свой опыт в применении лозы, по приказу кардинала де Ришелье были заточены в Бастилию, где и закончили жизнь. По навету ли недругов или из-за личной неприязни кардинала произошло это, судить трудно. В заговорах и доносах не было недостатка. Любили дворяне друг другу кровь попортить и благородной шпагой, и предательским кинжалом, и кляузным пером,

Дожил метод и до нашего столетия и в начале века получил даже официальное признание. Так, в 1911 году состоялся первый съезд искателей с лозой в Ганновере, голом позже состоялись конгрессы в Пари же и Барселоне, а в 1913 году был образован союз водо- и рудоискателей. Позднее, в 1932 году, в Версале была создана даже специальная школа по обучению поискам с помощью лозы, а в 1944 году подобная же школа была создана в Мюнхене.

Казалось бы, старый, испытанный метод поисков и даже официально признанный, но… признание его было подобно признанию «черной» и «белой» магий, а общества и союзы «магов» существуют на Западе в немалом количестве. В официальных научных кругах этот метод считается интересной, но пока необъяснимой диковиной. Неизвестен принцип, почему лоза «клюет» над рудными телами и водоносными пластами. К тому же в руках у одних она «клюет», а у других не думает и шевелиться. Не осуществляется главный научный принцип — принцип воспроизводимости эксперимента.

Энтузиасты «лозы» есть и в нашей стране, они тоже организуют совещания н конференции. Но все держится только на их горячем энтузиазме. Печатают даже статьи, на ротапринте и еще бог знает каких множительных машинах, иногда пытаются вклиниться в официальную научную литературу, но здесь — табу. Разве что какой членкор или академик посвятит в своем труде недоуменный абзац биофизическому методу — и все.

К одному из таких энтузиастов обратился и я. Знакомы мы с ним не были, хотя знал его давно, лет пять, слушал его выступления еще в бытность мою молодым специалистом. Он всегда выступал на конференциях молодых специалистов. И правильно делал. Ибо только молодые и способны воспринимать необычное. Умудренные опытом выслушают внимательно и даже зададут деловые вопросы, но расходиться и обсуждать услышанное между собой будут с неизменной скептической ухмылкой.

Тогда-то, пять лет назад, я впервые услыхал о «лозе» что-то более-менее вразумительное. Оказалось, что технический прогресс коснулся и ее и сейчас собственно классической ивовой или кленовой рогулиной уже не пользуются. Ее сменила проволочная рамка, нехитрый инструмент, просто проволока, изогнутая в виде буквы «П» с длинными, отогнутыми в сторону ножками. За эти отогнутые концы ножек рамку держат на слегка вытянутых руках и идут, или едут, по исследуемому участку; в местах нахождения возмущающих объектов рамка начинает вращаться. Все очень просто и… непонятно, почему же она все-таки вращается. И вращается далеко не у каждого. Один из ученых проводил эксперимент с рамкой, испытывая роту солдат, — рамку чувствовали только трое.

Морозов, узнав о цели моего прихода, нельзя сказать — обрадовался, но оживился. Вообще-то я хотел узнать только оптимальные размеры рамки да еще кое-какие детали. Он ответил на мои вопроси весьма обстоятельно, а потом стал посвящать в проблемы биофизики. Наговорил очень много, то ли давно ни с ком не делился, то ли решил вовлечь еще одного энтузиаста в племя биофизиков. Я слушал внимательно, но от избытка информации запомнил очень мало, понял только, что энтузиасты биофизики не стоят на месте. Существует целая наука «биофизиология», если ее можно так назвать. Конструируются приборы, делаются открытия и познаются закономерности. Правда, во всех экспериментах и новых приборах присутствует неизменная рамка.

От Морозова я ушел полный оптимизма и с первых дней полевого сезона стал выявлять оператора. Когда обнаружилась удивительная способность Ирки, я свято уверовал в возможность «рамки». А вот сейчас сидел под деревом рядом с Иркой, которая еще три дня назад была прекрасным рудоискателем, рядом с рамкой, которая не вращалась, тосковал и размышлял, как велик еще мир непознанного.