Ракетчики - [5]

Через полчаса ситуация стабилизировалась. Это не значит, что я стал нормальным. В голове остался некий процесс. Больше всего это было похоже на прорыв плотины. Ни разу такого не видел, но ассоциация была именно такая. Перезвон в голове не имел никакого отношения к ушам — ощущение начиналось сразу в голове. Это со звоном перетекал поток информации. Но не просто перетекал, а «приживался» на новом месте, «врастал» в меня. Стабилизация — это начальный взрыв сменился равномерным потоком, только и всего. Но действовать я уже мог. Полупришибленный поплёлся в часть. До казармы отсюда было около километра. А время поджимало. Минут через двадцать, с огромным трудом, доплёлся.

— Женя, я в столовку потом приду, может быть.

— А что случилось, Сань?

— Сам не знаю, хреново мне что-то.

В столовку не пошёл вообще. Сержант Евгений Бричук «замутил» моё отсутствие. Старослужащие, а, отслужив полтора года, именно им я и был, могли иногда допускать мелкие вольности. Но от утреннего построения уже не «отмажешься». Слава богу, сегодня у нас были занятия в классе: политинформация, минное дело, уставы. Для моего состояния — просто подарок. И, всё равно, трудно. Всё — трудно. По дороге в класс на стену швырнуло, садился за стол — вырубилась левая, раненая (раненая?! какая-такая — раненая?!) нога, пришлось почти рухнуть на стул. Никогда в жизни такого со мной не было. Это идиотское функционирование, по-другому и не скажешь, моей головы доставляло массу неудобств. Сами запускались какие-то образы, какие-то мысли, какие-то ощущения. Кое-как мог идти, разговаривать с другими людьми, делать простые действия. Но я тупил, тормозил, как зараженный вирусом компьютер. То — забуду имя и фамилию соседа по парте, то — только имя, другого солдата, нашего взводного лейтёху также напрочь забыл. Он вызвал меня на уставах. Хрен с ними, с его именем и фамилией — я уставы забыл!! Они у меня всегда от зубов отскакивали! Напряг волю, загнал глаза на лоб: в голове стало несколько спокойнее, и, как проявление фотоснимка под действием проявителя, проступила память, моя молодая память. (Ха, оказывается, у меня теперь есть и старая память!) Вспомнил, ответил, выкрутился. Только волю ослабил — сразу вернулась чехарда в голову. Сколько это будет длиться?! Надо что-то делать.

— Тащ, лейтенант, р-ршите обратиться!?

— Обращайтесь.

— Не ставьте меня пока в трудные наряды. Причину пока не могу объяснить, это что-то со здоровьем. Только в санчасть я не пойду.

— Как это — не можешь объяснить причину? Подрался? Что-то сломал?

— Нет, ну… просто, я не могу объяснить. Если поставите — могу службу завалить.

— Ты меня шантажировать будешь?!

— Нет, это не то! Поставьте меня на КТП, например. Я же первый раз прошу!

— Ага, молодец, здорово придумал! Тебя на КТП, а на КПП я должен Урюбаева поставить, да? А Азылханова в штаб, да? У нас, во взводе охраны, по штатному расписанию должно быть 24 человека, а реально есть только восемнадцать. Всё. Заступаешь на КПП. Кругом, шагом-арш!

После обеда — развод. Меня взводный поставил на КПП. Подготовка к заступлению в наряд, иду на КТП. Это из-за сна. На КПП ночью делать нечего, а на КТП машины некоторые ездят, поэтому солдат в наряде по КПП полночи дежурит на КТП. Затем — сон в казарме. А с утра и до вечера — на КПП. Итак, иду на контрольный технический пункт. Пару раз открыл шлагбаум. Дежурная машина съездила за продуктами в полк, на продуктовые склады, и вернулась назад. Можно бы и поспать, но голова кипит. Может быть, телевизор отвлечёт? Зашёл в караульное помещение. Наружная дверь была открыта: проветривали, балбесы. Но это не имело принципиального значения. Я, как «дед», и так бы зашёл — все свои. Так и не понял: помогает телевизор или нет. В комнату отдыха впёрся старлей Самсонов, редкой тупизны человек. Это про таких слагают анекдоты, про одну круговую извилину.

— Рядовой Корибут, покиньте караульное помещение.

Обычно к нашим, рексам, начкары не цепляются. Тем более, к старослужащим. Чего-то Самсонов дуркует сегодня. Как же ж не вовремя! И без него тошно.

— Тащ, старший лейтенант, фильм интересный.

— Я приказываю, товарищ рядовой!

— Я на КПП заступил, тащ старший лейтенант.

— Вот и идите на КТП, несите службу.

— Так там телика нет.

— Это… это… это армия! Покиньте немедленно!

— Ладно, только чай допью.

— Немедленно!! — сорвался на визг Самсонов.

— Ладно, завтра сочтёмся, товарищ начальник караула.

Пришлось идти на пустой КТП, скучать одному. Прилёг на топчан, подремал. Сон не шёл. Это для армии редкость: обычно так выматываешься, что ничто не мешает. А тут… В два часа ночи меня сменил Урюбаев. Пока дошёл до казармы, то, да се — спать осталось всего три с половиной часа. Дневальному сказал, чтоб на пробежку не будил, встану со всеми этот раз. Лёг спать и «уплыл». Объединение памяти и способов мышления прошло какую-то критическую фазу: теперь помнил всё. Всё — это всё.

Старая жизнь вкратце.

Недавние события, фамилии, клички, имена солдат, офицеров и всё со второй половины жизни. Даты и события мелькали в памяти, как столбы, когда едешь в поезде: распад СССР, бизнес, семью, распад Украины, крах экономики на территории бывшей Украины, присоединение Крыма к России, гражданская война, вступление Украины в НАТО, распад ЕС, объединение мусульманских стран Африки после прихода к власти радикальных исламистов. США раскачали лодку в Турции, устроили войну с курдами. Их марионеточный режим свергли исламисты. Укрепились. Через год исламская Турция провела спецоперацию против Израиля, евреи стали останавливать торговые суда турков. Слово за слово, кулаком по столу, сцепились военные флота, начали летать боевые самолёты, а потом и ракеты. Турции и Израиля не стало. Израиль имел своё ядерное оружие, подарок эсэсэровских эмигрантов. А турки «намутили» американского чуть-чуть во время переворота. Но этого чуть-чуть для Израиля, с его «огромной» территорией, хватило с головой.