Рафферти - [78]
— Френсиз, ты мне друг?
— Конечно, я тебе друг. Я просто…
— Тогда молчи. Не нужно даже прощаться. Лезь в машину и делай, что я прошу.
Макнамара с минуту оставался в нерешительности, потом вздохнул, взял шляпу и направился к двери, но у двери снова остановился. Он повернулся, обнял Томми, снова повернулся и исчез.
Спустя три минуты Томми Фаричетти тоже выехал из мотеля. На нем была нахлобученная на лоб серая фетровая шляпа с широкими полями и темные очки. Он взял напрокат черный седан и теперь направлялся в нем по Арлингтонскому мосту в Вашингтон. Кургузый черный автомат, прикрытый аккуратно сложенной газетой, лежал на сиденье рядом.
У подножья высокой гранитной лестницы, ведущей в здание, где только что кончила заседать Объединенная комиссия конгресса по расследованию деятельности профсоюзов, прислонившись к колонне, стоял Джейк Медоу и, не вынимая изо рта окурка, болтал с Картрайтом Минтоном, репортером из «Ассошиэйтед пресс». Было уже больше пяти.
— Какого черта ты здесь околачиваешься, Карт? — спросил Джейк. — Ведь все уже кончено. Больше ничего не будет.
— Жду жену, — ответил Минтон, — она должна за мной заехать.
Достав из нагрудного кармана тонкую сигарету, он сунул ее в рот, но не закурил.
— Вот так-то, — сказал он. — Много шуму и страстей, а в результате ничего. Говорить-то он говорил, но ничего не сказал.
— Да, говорил, — подтвердил Джейк. — Но еще больше не сказал. Если когда-нибудь человеку удавалось доказать, какой он подонок, то этому сукину сыну Рафферти…
— Ты с ума сошел! — воскликнул Минтон. — Рафферти вышел из этого дела сильнее прежнего. Допустим, Фаричетти действительно выдал он, но, черт возьми, он же на службе.
— Конечно, конечно. Но это доказывает, что он знал…
— Ничего это не доказывает. Как на это дело смотреть. Может, ему стало известно про Мэркса уже после случившегося. Тут ничего не докажешь. В телефонном разговоре об этом не упоминалось. Его можно презирать только за донос, но после этого доноса Фаричетти и его шайка отправятся либо на электрический стул, либо сядут за решетку на весьма длительный срок. Во всяком случае, готов держать пари, что этот разбор ни чуточки не повредил Джеку Рафферти. Его движению вперед ничто не помешает. Он будет очередным председателем ПСТР.
— Держим пари?
— Не люблю спорить, — ответил Минтон.
— Может, ты и прав, — задумался Джейк. — Но у меня есть предчувствие…
— Подожди, а ты-то что здесь крутишься? — вдруг насторожился Минтон. — Можно подумать, что ты был бы только рад…
— Рафферти еще не вышел, — заметил Джейк. — Он вот-вот должен появиться.
— Ну и что? — спросил Минтон. — Ты ведь уже передал информацию в газету, а из Рафферти, сам знаешь, и слова не выжмешь. Рафферти говорить не будет. А сегодня — в особенности. Пожалей человека. Он едет к дочери.
— Верно, — небрежно подтвердил Джейк. — Между прочим, — добавил он, — это не твоя жена ждет вон там, на другой стороне улицы?
Минтон посмотрел, куда указывал Джейк, и увидел у обочины тротуара черный седан.
— Ты что, спятил? — спросил он. — Разве женщина сядет в такую машину? Там мужчина. Мужчина в широкополой шляпе и темных очках. Придется тебе пойти к окулисту. Ты что-то стал плохо видеть.
— Да, — подтвердил Джейк. — Придется.
Повернувшись, он взглянул на отворяющуюся наверху лестницы дверь.
— А вот идет сам Рафферти, — сказал он.
