Рафферти - [28]

Поль чувствовал к нему какую-то странную привязанность. Он хорошо относился ко всем воспитанникам младше себя, но к Рафферти был привязан особенно, хотя тот меньше других нуждался в привязанности и понимании. С самого начала он чувствовал себя вполне самостоятельно. Из всех воспитанников лишь он один не плакал и не тосковал о родителях и, видимо, не скучал о прежней жизни.

Поль попал в приют двенадцатилетним подростком. Он был старше большинства других воспитанников и потому с трудом привыкал к здешним порядкам. Но не только это омрачало его жизнь в приюте святой Терезы. За пять проведенных здесь лет он имел время подумать над мрачными обстоятельствами, которые привели его сюда. Они были совсем не такими, как у других. Главное заключалось не в том, что Поль стал сиротой, а в том, как это произошло.

Поль Кук покинул приют, когда ему исполнилось семнадцать лет. Он уехал в Сан-Франциско и устроился в пекарню упаковщиком на ночную работу. Год учился, заканчивая среднюю школу, и в свободное время частенько навещал Рафферти в приюте.

Из Сан-Франциско Поль перебрался в Канаду и поступил в Макгиллский университет. Он хотел на время покинуть США, надеясь, что там забудут и его фамилию, и то, что сделало его сиротой.

В Канаду он приехал с несколькими долларами в кармане, составлявшими все его сбережения, и ему опять пришлось поступить на ночную работу, на этот раз в прачечную, чтобы зарабатывать деньги для платы за обучение. Он легко находил друзей, товарищи хорошо к нему относились и вскоре приняли его в члены одного из землячеств; работая уборщиком общежития и официантом в столовой землячества, он кое-как оплачивал занятия в университете. Во время летних каникул он продолжал по ночам трудиться в прачечной, а днем работал счетоводом в одной из страховых фирм.

Уже на предпоследнем и последнем курсах Поль стал в свободное время заниматься продажей страховых полисов, причем дело у него сразу пошло на лад. Отчасти это объяснялось его способностью легко и быстро заводить знакомства, но главным было стремление во что бы то ни стало добиться успеха.

К концу обучения в университете Поль ухитрился накопить около тысячи пятисот долларов и с этими деньгами приехал в Нью-Йорк. Он давно готовился к этому событию, разработал подробный план, и тысячи пятисот долларов должно было хватить для его реализации.

Поль Кук перестал существовать при выезде из Канады. На Пенсильванском вокзале в Нью-Йорке из вагона монреальского экспресса вышел некий Хэдн Босуорт. Он явился в «Университетский клуб», предъявил диплом с подделанной фамилией и снял комнату. Уже через неделю Босуорт устроился коммивояжером в страховую фирму на Уолл-стрит. Никакой трудности это не составило. В те дни лишь немногие из окончивших университет поступали на работу в страховые фирмы, хотя там, помимо жалованья, платили комиссионные.

Хэдн Босуорт старался не вспоминать о приюте, о годах учебы и вообще о своем прошлом. Он уклонялся от всяких разговоров о прожитых годах, давая лишь понять, что его родители умерли, что он выходец из Англии, но жил в Канаде, где и получил образование. В Нью-Йорке он стал посещать епископальную церковь (хотя до этого был католиком) и вступил в один из известных спортивных клубов.

Успех сопутствовал Босуорту с самого начала. Он понимал, что его продвижение зависит не только от желания, но и от связей, и пользовался каждым случаем, чтобы заводить новые знакомства. Из деловых и «светских» соображений он вступил в фешенебельный «загородный клуб», а позже в яхт-клуб, приобрел небольшую яхту и иногда участвовал в любительских гонках, играл в гольф не хуже профессионалов, но никогда не играл на деньги.

Через четыре года после приезда в Нью-Йорк Босуорт уже зарабатывал тысяч пятнадцать в год и чувствовал, что твердо стоит на ногах. Его начали приглашать в лучшие дома на Лонг-Айленде, в Уэстчестере и в Коннектикуте. Он был молод, интересен, умен, пользовался популярностью и не давал ни малейшего повода считать себя наглым выскочкой или карьеристом. Разумеется, Джек Рафферти был забыт, как были забыты и все другие воспоминания юности.

Грейс Ридпат и Хэдн Босуорт встретились на теннисном корте в Ньюпорте и осенью того же года поженились, причем их свадьба была «событием сезона». Брак оказался счастливым. Грейс скоро поняла, что муж не любит касаться своего прошлого. Решив, что это объясняется неблагополучной юностью, она научилась сдерживать свое любопытство. К тому же она была слишком счастлива и слишком поглощена настоящим, чтобы задумываться над прошлым.

Теперь они жили в Гриниче; на покупку дома Босуорту пришлось истратить все свои сбережения. Вначале у них родился мальчик, потом девочка. Они принадлежали к лучшим клубам и к так называемому высшему обществу.

Хэдн Босуорт основательно перепугался, когда началась война и он обнаружил, что ничем не может подтвердить свое американское гражданство. Все же он попытался поступить на военную службу, но, к его изумлению, военные врачи на призывном пункте нашли, что у него не все в порядке с сердцем; они высказали предположение, что это, возможно, результат чрезмерного увлечения физическими упражнениями, и на всякий случай забраковали его. Проблема гражданства отпала сама собой.