Рафферти - [19]

Марта пробыла в школе года четыре, а потом вернулась домой вести хозяйство. Брат Марты, старше ее года на три, поступил на службу в военно-морской флот и благодаря этому избежал колонии для несовершеннолетних преступников, куда, несомненно, вскоре угодил бы, если бы полицейский, который вел его дело, не оказался человеком мягким и понимающим. Невзрачный домишко Деэни находился всего в трех кварталах от того места, где Джек Рафферти и Марта позднее приобрели свой теперешний дом.

Деэни любил поговорить. Во второй половине субботы он приходил на Перпшнг-сквер, собирал вокруг себя слушателей и принимался разглагольствовать. Он участвовал в пикетировании только для того, чтобы оказать моральную помощь всем, кто против чего-то или против кого-то бастовал. По этой причине ему часто приходилось потом выпутываться из всяких неприятностей. Впрочем, он не верил, что можно добиться чего-нибудь драками и кровопролитием, и поэтому его ни разу не арестовывали по серьезному обвинению. Деэни часто приводил домой самых странных людей, своих случайных знакомых. Он находил их везде — на скамейках в парках, в дешевых пивных, в пикетах. Пьяницы, бродяги, обездоленные и опустившиеся люди… Он приводил их домой, чтобы накормить, дать выспаться и, если они не возражали, для длинных споров и разговоров, хотя, по совести говоря, ораторствовал главным образом он сам.

Марта быстро привыкла к таким порядкам и, хотя не проявляла особого энтузиазма, когда отец приводил бездомных, терпела их и даже была с ними вежлива. Она лишь требовала, чтобы они не безобразничали и убирали после себя ванную. Иногда они помогали ей мыть посуду или делали что-нибудь по дому. Вообще же она обычно отклоняла такие предложения и, оставаясь одна, с удовольствием занималась своим делом.

Немногие обращали на нее внимание. Она была самой обычной девушкой — не безобразной, но и не красивой, одевалась просто, без вкуса и шика. Однако в восемнадцать лет любая девушка, если она не совсем уродлива, наделена известной привлекательностью, что относилось и к Марте, обладавшей изящной фигуркой, чистой кожей и голубыми глазами. Если дружки Деэни, все эти бродяги и обездоленные, не замечали ее, виновата в этом была не столько Марта, сколько сами эти люди. Они давно уже перестали интересоваться и женщинами и всем остальным, кроме еды и крова на ночь. Но если бы кто-нибудь из них вдруг решился осквернить гостеприимный дом Деэни (предположение невероятное, ибо все уважали доброго старика), вряд ли это выразилось бы в сколько-нибудь откровенной форме. Одного равнодушия Марты оказалось бы достаточно, чтобы охладить самую горячую голову. К тому же девушка вовсе не обладала той роковой красотой, которая, как утверждают, толкает мужчин на безумные поступки. Вот так и получилось, что Деэни и его странные гости большую часть времени сидели, попивая кофе и разговаривая на самые различные темы: о Роберте Ингерсоле[3], о гражданской войне в Испании, о философии индуизма, о положении на фондовых биржах, а Марта читала (в те годы ей безумно нравились сердцещипательные романы) или шила себе платье, даже не прислушиваясь к беседе. Отца она обожала, считала его умницей, но в то же время находила, что он говорит много чепухи.

Джеймс Деэни привел Джека Рафферти в их маленький домик в районе Хантингтон-парка вечером в тот самый день, когда Марте исполнилось двадцать лет. Этого вечера она никогда не забудет, и не потому, что тогда встретилась с человеком, которому суждено было вскоре стать ее мужем.

Едва выглянув из окна и увидев, что около дома останавливается такси, Марта сразу поняла, что произошло что-то плохое. Вообще-то Марта в тот день часто подбегала к окну. Отец обещал вернуться пораньше (он опять остался без работы, но каждое утро отправлялся в город якобы в поисках места, а на самом деле для встречи с дружками). Марта знала, что он собирается взять в сберкассе некоторую сумму из их скудных накоплений и купить ей, имениннице, какой-нибудь подарок; она даже приготовила специальный ужин по такому торжественному случаю.

Деэни жили в районе, где появление одного из местных обитателей на такси служило признаком чего-то необычного: либо глава семьи напился пьяным, либо пожаловали важные гости. Точно так же появление разносчика телеграмм могло означать здесь лишь одно: внезапную смерть какого-то родственника.

Таксист вышел и открыл заднюю дверцу. Из машины вылез незнакомый Марте стройный юноша без шляпы. Потом он и водитель помогли выбраться ее отцу. Лицо его было в крови, пятна крови виднелись на белой рубашке и брюках — отец был ранен.

Побледневшая и перепуганная Марта подбежала к двери. Юноша молча расплатился с таксистом, и тот сразу уехал. Отец взглянул на Марту ничего не видящими глазами, и Марта сообразила, что сейчас не время задавать вопросы. Она положила его руку себе на плечо, и вдвоем с юношей они привели отца в гостиную и уложили на кушетку.

— Вызовите врача, — распорядился молодой человек, — да поскорее. Вы же, наверное, знаете какого-нибудь врача здесь, поблизости.

Марта растерянно кивнула и выбежала из дома. Так она впервые получила от Джека Рафферти распоряжение и покорно, ничего не спрашивая, выполнила его.