Радуга - [21]

* * *

Ключ мы искали непозволительно долго — не меньше получаса. Датчики постоянно сбоили, наверное, сказывалось действие каких-нибудь защитных систем дворца, и определить местонахождение объекта было не так-то просто. Когда мы подошли и открыли нужную комнату — к нам вышел сам Шейх. У него не было в глазах ни тени удивление, ни тени смущения. Он встал на дороге, не давая пройти, а в его руках был искрящийся изумрудом камень. Датчик чуть ли не зашкалил от волнения, хотя я и так знал, что в руке у шейха — ключ. У шейха были светлые волосы, и голубые, цепкие со скрытой, затенной где-то далеко болью, и обреченным взглядом. Он выглядел слишком молодо для своих пятидесяти пяти лет. Нет, это не был искусный макияж, или применение последних медицинских достижений. Он был молод, и это чувствовалось. Он усмехнулся, увидев нас. Он нас ждал, я понял, и меня бросило в пот от этой догадки. Он знал, что мы придем. Я протянул руку, чтобы забрать камень, но шейх отвел ладонь.

— Это ноша, которую человечество не в силах поднять, понимаешь ли ты, это?

Я покачал головой:

— Не бывает таких вещей, которые нельзя приручить. Взвел винтовку, но почему-то у меня не хватило сил сделать выстрел. Слишком пронзительно ярко горели его глаза, слишком ярким светом горел камень в его руке. Тогда шейх ухмыльнулся, достал из-за пояса пистолет, и направил его на меня.

— Я нажму. Стреляй.

Я не хотел. Я опустил винтовку. Тогда шейх поднес пистолет к виску и спустил курок.

* * *

Безумная гонка по всему городу и срочная погрузка в грузовой корабль. Но все это оставляло неприятный осадок. Шейха пришлось убить, и даже знание того, что это был всего лишь клон, никак не смягчало горький вкус. Убивая, мы этого не знали. И не важно, что он сам спустил курок. Забрав камень, мы тем самым убили его, лишили воли к жизни. Неизбежные задержки, вежливая таможня, утомительный контроль, и постоянное ожидание погони, но такое ощущение, что ничего это уже не будет, и нам неслыханно повезло. Ведь по плану мы должны были, угрожая оружием, забраться в корабль и улететь как можно быстрее, вот только при таком раскладе, у нас было бы еще меньше шансов. Живыми бы дошли только единицы, потому что когда срабатывает Закон, это означает, что бой уже начался. Но в Управлении никогда не писали задач без решения. Самое сложное всегда только впереди. Выходя на орбиту планеты нам предстоял дежурный обмен приветствиями с пограничными службами. В случае неудачи, камень все равно будет доставлен — будет отстреляна капсула, после чего еe поймает дрейфующий рядом крейсер. Мы слушали напряженно слушали эфир, но к счастью, все закончилось благополучно. Это было странно, и так не должно было быть. Хоть наш компьютер и посылал военные секретные коды, все равно, нас не должны были выпустить. Это была удача — когда она есть, ты в нее не веришь. Нас захватила эйфория. Все были в самих себя, и никто со мной не говорил, меня не то, чтобы не замечали, на меня смотрели и отводили глаза. В медицинском отсеке было двое, ничего серьезного, тем более, что у нас и не могло быть чего-то серьезного.

— Поздравляю с успешным завершением этапа операции «Азия».

Итак, мы выходим за пределы системы, переход через три дня. Отбой! Команда стала медленно расходиться по каютам.

Когда ты сам воин, ты по-другому уже не можешь, и любое предательство воспринимается очень остро. В рубке осталось только трое — я, номинальный капитан корабля и руководитель операции, штурман и навигатор. Сидя за столом кают компании в корабле, я вспоминал слова Шейховского клона — вам не понять то, что не принадлежит вам. Но я не придал им значение. В конце концов, кто я? Всего лишь один из многих, тот, кто имеет право активировать, один из тех, для кого появляется Закон тогда, когда тебе это нужно, словно по поминовению волшебной палочки. Теперь нам предстояло лечь в дрейф и на время не показывать носа.

* * *

Мы вернулись, чтобы окончательно уйти. А могли ведь почти не возвращаться. Наверное, — это сумасшествие. Но у нас не оставалось другого выбора. Камень был у меня а сумке. Самый обычный, искрящийся изумрудом, набитый внутри всевозможной технологической начинкой. И нельзя было точно сказать, нашли ли они артефакт, или это было сделано в недрах секретных лабораториях. Но мне почему-то казалось, что человечество не смогло бы создать вот так, запросто, этот камешек. Ключик от потайной дверцы. Он лежал на самом дне сумки, укутанный всяческими изолирующими материями. Клон шейха, перед тем как поднести к виску пистолет, перед тем, как расплавить себе заживо мозги, успел нам рассказать то, чего не было в рапорте. И мы не выдержали. Слишком слаб человек, чтобы принимать такие решения. И почему-то мы сразу почувствовали его силу. Это маленького невзрачного камешка. Силу того, что он может изменить мир. Он нам помог его спрятать и дал с виду неотличимый дубликат, имеющий сходные свойства, но не имеющий главного — возможность быть ключом. И мы поверили ему все, как один. Как верят доброму волшебнику из детской сказки. Быть может, просто мы слишком сильно поверили в чудо. Не было только американцев, судьба распорядилась иначе, и когда они вошли в зал, где мы стояли, чтобы сообщить нам о готов для отступления флаере, шейх уже лежал на холодном мраморном полу в окружении обсидиановых статуй.