Радуга после ночи - [3]
Итак, таинственная закрытая дверь. Невольно вспоминалось множество ужасов — Синяя Борода, заколдованные подземелья, клады, Альберих… Но все оказалось куда прозаичнее. Узкий и низкий коридорчик, по которому пришлось ползти, скрючившись, противно пахнет паутиной и горячей пылью, левый бок обжигает раскаленная труба, она наверняка оставляет на комбинезоне ржавые полосы… Так что Леа очень обрадовалась, когда коридорчик, наконец, кончился.
Она попала в большой зал, гораздо больше, чем ее седьмая секция. Вместо множества маленьких аквариумов здесь был сделан один огромный бассейн, в котором плавно колыхались буро-зеленые водоросли. Среди стеблей мелькали чьи-то зазубренные хребты. Драконы?
Леа замерла.
Из воды высунулось длинное вытянутое рыло, под которым виднелось что-то вроде усов, плеснул серповидный хвост, показалась могучая спина, усаженная не то крупной чешуей, не то костяными щитками… Немудрено, что Леа ошиблась, приняв незнакомую рыбину за дракона. Но это была всего лишь рыба, пусть очень большая, в два человеческих роста, но рыба. Да, ее не посадишь в стеклянный ящик, ей бассейн нужен.
Больше ничего интересного из бассейна не появилось, и Леа зашагала к полутемному коридору, куда, как ей показалось, шмыгнул котенок. Нужно поскорее поймать его, а то вернется смотритель, увидит, что никого нет, опять Леа получит выговор. Она бесшумно скользила мимо белых дверей, украшенных непонятными надписями. Все буквы знакомы, а слова не складываются. Логия, синхро, экзо, мета. Язык сломать можно, тарабарщина какая-то.
Навстречу ей медленно поплыл черный силуэт. Леа прижалась к стене, надеясь, что ее не заметят. Находиться здесь ей не полагалось, если поймают, то неприятности будут куда серьезнее, чем в седьмой секции. И действительно, погруженный в свои мысли человек прошел мимо. Леа аккуратно шагнула дальше… Ох уж эти неожиданности… И кувырком полетела на пол. Внезапно открывшаяся дверь крепко стукнула ее по лбу.
Сидя на полу, она ошеломленно моргала, пытаясь разглядеть, кто же появился в световом прямоугольнике.
— Я, кажется, ушиб тебя? Ай-яй-яй… Неловко получилось.
— Нет, спасибо, ничего. — Она старалась говорить как можно уверенней, чтобы показать, что она здесь своя. Поднялась, повернулась и, не спеша, пошла назад к бассейну.
— Извини, пожалуйста.
— Нет, ничего, — повторила она. — Это я была неосторожна.
И только спустя некоторое время человек спохватился:
— Девочка, подожди. Кто ты?
Леа, не отвечая, пошла чуть быстрее. Самую малость, чтобы было незаметно.
— Стой!
Теперь она пошла крупным шагом, почти побежала. Вот уже показалась поблескивающая в бассейне вода…
— Тр-ревога! — завопили сзади. Судорожно захлопали двери, послышался топот множества ног. Леа припустила вовсю. Но счастье ей изменило окончательно. Едва она вбежала в помещение бассейна, как ее схватили жесткие руки.
— Попалась!
— Держи крепче! — отозвались из коридора.
Сейчас она разобрала, кто это был. Высокие стройные молодые люди в белых халатах. Они столпились вокруг Леа, недоуменно ее разглядывая.
— Кто это?. Дикари… Не может быть… Жители… Куда смотрит охрана… Дармоеды… Магистрату не понравится… Шефу наплевать… Мэр взбесится… Разоблачение… Первый советник… После путешествия… Новый прокол…
Потом все умолкли и расступились. Вперед вышел седой плотный мужчина в таком же белом халате.
— Вот, поймали злоумышленника, — неестественно весело отрапортовал здоровяк, держащий Леа.
— Интересно, — вяло сказал седой. — Мои лаборанты нашли себе занятие, в генетической лаборатории в кошки-мышки играть.
— Никак нет, господин магистр, — отрапортовал побледневший здоровяк. — Соблюдаем режим.
— Это соседи решили сэкономить на охране, — добавил кто-то сзади. — За стеной находится котосетровая фабрика, наш потребитель. Она, вероятно, оттуда.
Седой скривился.
— Кошки-осетры. Наша продукция… Впрочем, об этом мы поговорим.
— А-а!! — неожиданно взвыл державший Леа лаборант. Его пальцы разжались, и он шарахнулся в сторону. Одна штанина у него была разодрана в клочья, на пол падали красные капли.
Леа не успела удивиться, как в руках магистра уже рычал и бился тот самый котенок.
— Нашелся, пролаза, — хмыкнул кто-то, и все разом заговорили.
— Настоящая рысь… Я не думаю, что это действительно так… Генетики из третьего отдела постоянно втирают очки… Жесткое излучение не способно произвести…
— Вот уродец…
— Побочный продукт, брак. Вместо котосетра — рысь.
— Нет, позвольте, животное необходимо исследовать. А что, если это реставрация?
— Ошибка производства!
— Хватит, — сказал магистр. — Девчонку вышвырните вон, а эту тварь киньте рыбам, пусть пообедают.
Неожиданно для себя самой Леа кинулась на магистра и заколотила его кулаками по груди.
— Не смейте! Отпустите его! Он маленький!
Опешивший магистр выронил рысенка, который не замедлил вцепиться в ближайшую ногу. Когда суматоха улеглась, магистр приказал:
— Обоих ко мне, там разберемся.
— Но с девчонкой как-то неловко. Это все-таки житель Города, — робко возразили белые халаты.
— Исполнять! — металлическим голосом рявкнул магистр.
А вскоре начались и долгожданные чудеса, хотя в этот момент Леа была менее чем когда-либо расположена встречаться с ними. Ее тащили по длинным запутанным коридорам, мелькали облупившиеся стены, тусклые лампы. Коридоры постепенно менялись. Облезлая штукатурка превратилась в ноздреватые каменные плиты, а выстланный пластиком коридор завершился винтовой лестницей, точь-в-точь как в старинном замке. Крутые ступени были вытерты почти наполовину и выкрошились, из всех уголков выползали бледно-зеленые пятна плесени. Однако освещалась лестница не трещащими смоляными факелами и не вонючими масляными светильниками, а вполне современными лампами дневного света. Леа вспомнила, что в седьмой секции стояли обычные, постоянно перегорающие. А здесь на лестнице…
Эта битва по праву считается величайшим морским сражением Первой Мировой. От результатов этого боя мог зависеть исход всей войны. Великобритания и Германия потратили на подготовку к этому дню десять лет и десятки миллионов марок и фунтов стерлингов, создав самые мощные военно-морские флоты в истории. И 31 мая 1916 года эти бронированные армады, имевшие на вооружении чудовищные орудия неслыханной ранее мощи и самые совершенные системы управления огнем, сошлись в решающем бою. Его результат не устроил ни одного из противников, хотя обе стороны громогласно объявили о победе.
Новая книга от автора бестселлера «Дуэли авианосцев»! Лучшее исследование ведущего историка флота, которое при всем своем профессионализме читается как захватывающий авантюрный роман! Невероятные приключения и превращения линейного корабля на протяжении четырех столетий – от деревянных парусников до закованных в тяжелую броню колоссов, кажущихся пришельцами из другого мира!Почему этот класс кораблей неоднократно менялся до неузнаваемости? Отчего в XX веке линейные флоты, на создание которых были потрачены астрономические суммы, не оправдали возлагавшихся на них надежд, а ставка на генеральное артиллерийское сражение оказалась бита? Правда ли, что линкоры навсегда уступили первенство авианосцам – или ракетное оружие подарило им новую жизнь? И стоит ли в ближайшем будущем ожидать очередной «реинкарнации» линкора?Эта книга позволит по-новому взглянуть на прошлое, настоящее и будущее самых грозных боевых кораблей в истории – наглядного олицетворения морской мощи.
Новая военно-морская серия. Новая книга ведущего историка флота. Все о развитии одного из основных классов боевых кораблей на протяжении трех столетий – с указа короля Якова Стюарта «О крейсерах и конвоях», датированного 1708 годом, и парусных фрегатов XIX века до российских ракетных крейсеров проекта 1104, получивших почетное прозвище «убийцы авианосцев».Минувшее столетие по праву считается «крейсерским веком». Самые универсальные корабли любого военно-морского флота, они не только вели борьбу за контроль над океанскими коммуникациями, но и защищали свои броненосцы от торпедных атак и даже включались в состав линейных эскадр.
Главная книга ведущего историка флота. Самый полемический и парадоксальный взгляд на развитие ВМС в XX веке. Опровержение самых расхожих «военно-морских» мифов – например, знаете ли вы, что вопреки рассказам очевидцев японцы в Цусимском сражении стреляли реже, чем русские, а наибольшие потери британскому флоту во время Фолклендской войны нанесли невзорвавшиеся бомбы и ракеты?Говорят, что генералы «всегда готовятся к прошедшей войне», но адмиралы в этом отношении ничуть не лучше – военно-морская тактика в XX столетии постоянно отставала от научно-технической революции.
XX столетие стало не только эпохой авиации, ракет и танков, но и веком подводного флота, который прошел колоссальный путь от первых «ныряющих бочонков» до совершенных боевых субмарин, от «волчьих стай» Гитлера до атомных подводных ракетоносцев мощностью в тысячи Хиросим, совершив революцию в военном деле и превратившись в стратегическое «чудо-оружие», способное выигрывать войны, – «подводные корсары кайзера» были на волосок от победы в Первой Мировой, «волки Деница» наносили Союзникам чудовищные потери, а американские подводники на Тихом океане, получившие беспощадный приказ «Топи их всех!», так стремительно уничтожили японский торговый флот, что одно это могло поставить «самураев» на колени.
XX столетие не зря окрестили «ВЕКОМ АВИАЦИИ» — всего за сто лет она прошла колоссальный путь от первых робких полетов, продолжавшихся считанные минуты, до полного господства в воздухе и статуса новой «Богини войны», а авиаконструкторы стали ее «жрецами». Каким образом произошло это превращение из вспомогательного рода войск в определяющий фактор боевых действий? Какие революции пережила авиация за минувший век, ставший самым кровавым в человеческой истории? Кто побеждает в вековом противостоянии ВВС и ПВО? Что позволяет военно-воздушным силам сохранять господство над полем боя даже в эпоху ЗРК, ядерного оружия и межконтинентальных ракет? И чьи авиаконструкторы внесли наибольший вклад в ожесточенную вековую борьбу за превосходство в воздухе?Прослеживая всю историю боевой авиации от первых «небесных тихоходов» до новейших боевых комплексов пятого поколения, ведущий военный историк определяет скрытые закономерности и возможные альтернативы, главные уроки прошлого и прогнозы на будущее.Книга также выходила под названием «XX век авиации».
Изобретатель Саша Грубин сделал телевизор с объемным изображением: герои могут выходить из экрана, но при этом комната Грубина для них становится реальным миром. Так в квартире Грубина оказались дрессировщица со львом и журналист.
Где-то далеко в космосе умирают маленькие, пушистые крупики, им надо помочь. И вот Корнелий Удалов в дождь и слякоть отправляется…, нет не в космос, а на окраину Великого Гусляра — именно там находится спасение крупиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот так бывает, подписал договор и оказался далеко от дома. Теперь задача вернуться, но это не просто.
Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.
Когда исследователи прилетели на Венеру, они думали, что оказались в диком, первобытном мире. Но все оказалось не совсем так....