Радуга - [7]

Он поднял глаза на Сергея:

- Вы у нас архитектор или где? На вас теперь и генплан новостроек, и благоустройство, и развитие…

- Да, конечно. Просто это новое.

- Ну да, ну да! Занесете в каталог «проснувшиеся», какие обнаружите – должны же мы знать изменения в жилом фонде в зоне нашей ответственности. Да и вам просто интересно будет посмотреть все самому. Завтра подходите к десяти, Коля с машиной – в вашем подчинении.

- Семен Ефремович, ну какой же руководитель из новичка?

Ганецкий подмигнул:

- Вдумчивый!

Село лежало в голубом мареве. Сергей попросил остановить машину и вышел наружу. С холма открывался вид на заросшее камышом озеро. Полудугою оно охватывало цветущие сады, в которых по черепичные и соломенные крыши тонули хаты. Сверху хорошо были видны ивы и камыш на озере, колеблемые ветром, однако деревья в садах были неподвижны.

- А в само село мы можем заехать или зайти?

Николай кивнул:

- Если хотите, пойду с вами – вам по первому разу непривычно будет. Тут дел-то всего – галочку поставить и двигать дальше, в сторону Борового. Это во-он туда! Идемте?

Голубоватая дымка начиналась на границе заборов, садов и ухоженных огородиков.

- Ныряем, Сергей Сергеевич!

Сергей сделал пару шагов и глубоко вдохнул. Дышалось немного по-другому, как будто накануне грозы или в барокамере.

- Чувствуете, ага? – спросил Николай. – Это безвредно и неопасно, только идти лучше не спеша.

Цветущие и тяжелые от плодов ветви деревьев свешивались на узкие улочки, где мощеные камнем, а где полузаросшие травой. Кусты сирени за низкими заборами открывали маленькие ухоженные дворики с мальвами и георгинами под окнами, хозяйственными постройками в глубине и забытыми в густой тени детскими стульчиками.

Сергей открыл ближайшую калитку и вошел во двор. Ветка цветущего абрикоса скользнула по его лицу, и он вдруг понял, что цветы не пахнут. Никак. Он подошел к двери, взялся за ручку и почувствовал, что ему расхотелось входить. Сквозь чистенькое окошко был виден кувшин на подоконнике и краешек стола под скатертью в полоску. Дом спал и ждал своих хозяев. Сергею почему-то стало стыдно.

- Возвращаемся, Коля.

- Да, Сергей Сергеевич. До Борового к вечеру доберемся, там заночуем. По дороге успеем еще пару-тройку номеров проверить.

Боровое было большим селом, скорее, даже поселком. Местный голова радушно просил остановиться именно у него:

- Бобылем живу, один в трех комнатах, так что не стесните никак. Мы с женой покойной всегда гостей любили, изволите видеть. Если угодно освежиться с дороги, душ налево по коридору. А я тем временем с ужином разберусь.

- Валериан Дмитриевич, да мы вам поможем сейчас.

- Не беспокойтесь, молодые люди. Вся готовка заключается только в том, чтобы подогреть да сервировать. Лукинична ко мне приходит куховарить, спасибо ей. Я и сам мог бы, да люди уговорили – дескать, ноблесс оближ!

После ужина хозяин достал большую терракотовую пепельницу и настоял, чтобы, вопреки сельскому обычаю, курили в доме:

- Раньше жена со мною безуспешно боролась, а нынче некому. К тому же, привык еще там ночами работать – Академия в прежние времена много издавала, знаете ли. А без трубочки мне думается хуже. После уже – для себя писал, в стол…

- Вы – ученый? – с любопытством спросил Николай.

- Историк, - ответил хозяин без упоминания ученой степени и звания, - специализировался по Древнему Востоку. Теперь по мере сил любопытствую о здешнем мире.

- Как хорошо, что мы встретились! – обрадовался Сергей. – У меня уже столько вопросов накопилось!

- У меня тоже, Сергей! Впрочем, прошу, прошу.

- А вы просто расскажите все, что знаете об этом мире.

- Давайте так: вначале – синопсис, а пожелаете подробностей – вопросами меня направите, не сочтите за невежливость. Итак… География, животный и растительный мир в основном соответствуют земным.

- В основном?

- Биологи, те с кем я общался, отмечают отсутствие патогенных микроорганизмов и вирусов. Геологические формации заставляют предположить, что этот мир не формировался подобно земному, а был – позволю себе терминологическую вольность – спроектирован. В дополнение к последнему упомяну отсутствие так называемого культурного слоя. До нас этот мир не знал человека. История же нашей экспансии не превышает пятидесяти лет. Точная дата и первопроходцы, так сказать, пока не установлены.

Сергей постарался освоиться с услышанным. Валериан Дмитриевич с молчаливым дружелюбием попыхивал трубочкой.

- Спящие Села – судя по имеющимся сведениям, их очень и очень много. Эти люди куда-то ушли? И почему?

- Люди там никогда не жили.

- Этого не может быть! Дома не выглядят «новоделами», по этим улочкам явно ходили люди, калитки носят следы рук, которые их открывали, а вещи в домах помнят своих прежних хозяев. Сады, огороды, аккуратные грядки и цветники – так невозможно ни спроектировать, ни сымитировать! Это же очевидно!

Валериан Дмитриевич побарабанил пальцами по краю стола:

- Сергей, скажите, вы любите своих детей?

- Да, очень!

- Превосходно! Вы – архитектор, зодчий. Любя своих детей, зная их наклонности и душевные потребности – скажите, вы смогли бы создать для них дом, в котором им всегда будет хорошо, наполнить его любимыми игрушками и вещами, которые будут напоминать им о вас с матерью, о тех, кто был до вас? А теперь представьте, что ваши возможности безграничны. И безграничны ваша любовь к ним, знание их натуры и глубинных стремлений души. Вряд ли вы захотите оставить на таком своем творении печать своего всевластия. Вряд ли вы захотите, чтобы дети ваши чувствовали себя в нем нахлебниками, живущими из милости.