Радиоэлектронный шпионаж - [9]

Криптоаналитикам особой оперативной группы в Испании помогали их коллеги в Москве. Например, ими была дешифрована телеграмма франкистов, в которой сообщалось, что из Марселя в Барселону должно было выйти судно с подкреплением для республиканцев. Телеграмма содержала приказ потопить судно, под каким бы флагом оно ни шло. Об этом из Москвы было немедленно сообщено в Марсель еще до отплытия судна, на борту которого находилось много советских летчиков, танкистов и бойцов интернациональных бригад, спешивших на помощь испанским республиканцам. Благодаря своевременному предупреждению о грозившей опасности они были спасены. Кроме войсковой шифрпереписки, особая оперативная группа читала шифрсообщения агентурной сети франкистов, которая вела тщательное наблюдение за прибытием кораблей в порты республиканской Испании.

Другая особая оперативная группа из числа сотрудников Спецотдела была направлена в Китай для оказания ему помощи в войне против Японии. Ежемесячно этой группе удавалось дешифровывать около двух сотен японских шифртелеграмм, а всего за полтора года работы в Китае ею было вскрыто десять войсковых шифров Японии.

Волна репрессий не обошла стороной и советскую радиоразведку. В конце 1938 года Бокий и его заместитель П.Х. Харкевич были расстреляны. Недолго проработал на своем посту и преемник Бокия: его арестовали через месяц. Однако на более низком уровне криптоаналитики не так пострадали от репрессий, как сотрудники агентурной разведки. С. Толстой, возглавлявший японское отделение дешифровальной секции Спецотдела, пожалуй наиболее эффективное в ней, работал в этой должности и в период репрессий, и во время Второй мировой войны. Успехи Толстого были отмечены выше достижений любого другого советского криптоаналитика времен войны — его наградили двумя орденами Ленина.

Советская военная машина в 20-е и 30-е годы не имела таких традиций и сил, чтобы ее успехи могли сравниться с достижениями секретной политической полиции в области криптоанализа. Введение группы военной радиоразведки в состав Спецотдела в 1933 году доказывает, что она занимала подчиненное по отношению к нему положение. Во всяком случае, известно о ее истории значительно меньше, чем о Спецотделе. Возможно, это объясняется тем, что каждый вид Вооруженных Сил СССР вел работы по дешифрованию переписки только соответствующего ему вида вооруженных сил других государств. Например, дешифровалыцики Красной Армии работали против сухопутных войск Англии, Германии, США, Японии и других стран. Аналогичным образом действовали ВМФ и ВВС Советского Союза.

3 Советские военные криптографы учились своей профессии в ряде учебных заведений. Например, курс обучения шифровальному делу в электроминной школе ВМФ в Кронштадте включал и криптоанализ. В Военно-инженерной академии имени Куйбышева заместителем ее начальника, правда, не по криптографической, а по политической части, был бывший опытный шифровальщик Масленников по прозвищу Криптус. Он являлся хорошим знатоком шифровального дела и слыл отличным преподавателем криптографии. Среди его воспитанников наиболее прославился Гузенко.

В 1938 году объединенное подразделение радиоразведки КГБ и ГРУ в рамках Спецотдела было расформировано. Криптоанализ военных шифрсообщений перешел в ведение военной разведки, для этой цели в феврале 1941 года ГРУ создало собственную полноценную спецслужбу. А дешифровальная секция Спецотдела вошла в состав одного из управлений КГБ.

НЕ ДВОРЯНИН И ДАЖЕ НЕ МЕЩАНИН

Итак, в 30-е годы Спецотдел стал самым крупным и лучше всех технически оснащенным органом радиоразведки в мире. Кроме того, он извлекал для себя большую выгоду из других видов разведывательной деятельности, чем аналогичные ведомства радиошпионажа на Западе. Многочисленные зарубежные спецслужбы, занимавшиеся агентурным шпионажем, лишь время от времени получали в свое распоряжение шифрматериалы. А КГБ и ГРУ, следуя примеру ДП, еще в начале 20-х годов сделали приобретение таких документов одним из основных своих приоритетов.

Китайское посольство было одним из первых зарубежных дипломатических представительств в Москве, которое подверглось криптографическому ограблению. А началось все с того, что китайский посол предложил привлечь к участию в подготовке торгового договора между Россией и Китаем в качестве эксперта по межгосударственным связям Петра Леонидовича Попова. Выбор посла пал на Попова отнюдь не случайно: это был человек поразительной судьбы.

В 1910 году Петру Попову, судовому механику с корабля, охранявшего российские рыбные и пушные промыслы в районе Камчатки, было разрешено отбыть в столицу для сдачи экзаменов в инженерно-кораблестроительное училище. По конкурсу он прошел третьим, но директор училища на заявлении Попова написал: «Зачислен быть не может, так как не дворянин и даже не мещанин». Вернувшись во Владивосток, Петр вместо морских дозоров ушел в коммерцию. После начала Первой мировой войны Попов был мобилизован на службу в Амурской речной флотилии. В июле 1917 года он уехал в Маньчжурию, где, опираясь на прежние свои коммерческие связи, возглавил Харбинское отделение Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД).