Радиоактивный ветер - [3]

За широкой барной сойкой, протирая стаканы, стоял брат-близнец Сидоровича, только без очков. Его зычный, хриплый баритон перекрывал громко надрывающийся телевизор, где без остановки крутили музыкальные клипы вперемешку с записями боёв на Арене. Табачный дым плотным слоем укутывал потолок и серым маревом струился между столиками, создавая в баре, по-своему уютную атмосферу. Шутки, брань, ритмы современной музыки — всё это сливалось в общее монотонное жужжание, настраивая на предмет выпить и закусить.

Мы с друзьями заняли свободный столик, находившийся далеко от стойки с телевизором и от того совершенно свободный. Подошёл худощавый паренёк лет четырнадцати в камуфляжных натовских штанах и чёрной футболке навыпуск, доходившей чуть ли не до колен. Надпись на груди красными, готическим буквами сообщала всем, кто мог её прочитать, что парень — бунтарь («I'm rebel»). Кудрявые, сальные волосы ниспадали на худые острые плечи, а когда парень чуть поворачивался в профиль, длинный нос его, точно бушприт старинного парусника, точно указывал направление взгляда своего хозяина. Неожиданно живые зеленовато-карие глаза, наводили на мысль, что для данного индивида в жизни ещё не всё потеряно.

— Хай (привет — авт.)! Чего пить будем? Сразу говорю: пиво только к вечеру завезут. Есть портвейн, «вискарь» само собой… — Начал перечислять парень чистым даже звонким ломающимся голосом.

— И тебе не хворать. Принеси бутылку минералки, пол-литра перцовки, пожевать чего-нибудь есть?

— Не. Сосиски есть консервированные, картошка фри, ветчина тоже в банках. У нас в основном чипсы да орешки потребляют. Ну к пиву то есть. Если пожрать так это к Люське. Баба такая. Она в бывшем цеху столовку организовала, но там водки не дождёшься. Не любит она этого. Вот бродяги пить сюда и ходят. А хавать — это к Люське. Водку с собой не берите — выгонит.

— Знатно. А скажи мне парень, далеко этот рай домашней кухни?

— Сразу как выйдете — соседнее строение вход со двора в такой же подвал.

— Спасибо, хлопец. Неси сосиски, хлеба, и пол-литра перцовки. Лук есть? Тащи его головок шесть. Сала не спрашиваю, вдруг светится. За пять минут обернёшься — дам червонец.

— Щас всё будет. — «Бунтарь», словно призрак растворился в дымном мареве местной атмосферы. Ещё спустя ровно пять минут, мы ели довольно свежий хлеб, хрустели синим крымским луком, заедая всё это немецкими консервированными сосисками. Перцовка была так себе, но не напиваться же мы пришли. Жизнь снова была хороша. Еда, простая и бесхитростная, настраивала на миролюбивый лад. Напряжение последних дней, понемногу отступало. Пришла пора определяться. Для моих друзей. Я предложил каждому высказаться по поводу дальнейших планов.

Крот выразил желание уехать: события последних дней дали ему понять, что я ввязался в большую игру, а у него уже всё было в порядке. Кроме того, денег полученных в результате операции, хватит на грандиозное переоснащение фабрики фейерверков. Но он выразил готовность приехать, если мои дела совсем поплохеют. Денис долго вертел пустую стопку в руках, но в конце концов тоже решил отправиться домой, не объясняя причин. Это был не страх, и тут ему однозначно понравилось. Думаю, что так всегда бывает с основательными людьми: некоторые события они осмысливают неспешно, а для этого нужно время. Юрис единственный выразил желание остаться:

— Я с тобой, командир. Ты же знаешь: я без настоящего дела не могу. Там дома… надоело всё, душно. А здесь, твоя правда, чувствуешь себя на месте. Я остаюсь.

— Норд, Светлана Витальевна снимет с меня шкуру живьём. Она если надо, сама сюда приедет, чтобы вызволить сына из этого… «райского уголка». Будут проблемы.

— Мама… Нет, командир. Мама умерла два месяца назад.

— Не знал, прости.

— Люди всегда умирают, так заведено. Не будем об этом. Я остаюсь. Я решил.

— Добро: Крот, Денис — Я выудил две заранее заготовленные бумажки с номерами счетов, которые мне прислал Сидорович. — Вот на этих номерных счетах по сто тысяч евро. Они ваши. Снимайте-пользуйтесь. Там же служащий сообщит вам номер телефона по которому можно будет оставить сообщение для меня. Может пригодится когда-нибудь. Завтра в 04.00 на Кордон отправляется караван с хабаром, всякой технической рухлядью, требующей ремонта за «колючкой». Караван ведут «долговцы», пойдёте с ним. Сидорович проводит вас через КПП вояк, как и в первый раз. Удачи ребята. Иван, был рад снова увидеть тебя, братишка. Денис, ты отлично сработал, на тебя можно положиться, удачи.

Мы посидели ещё немного, потом сняли два двухместных номера и на следующие восемь часов все вопросы были решены. Отдых для солдата — первое дело. Тот, кто строил эти казематы, был умным человеком: звукоизоляция была полной, ни один писк не доносился снаружи. Сон получился не таким как всегда, ощущения были сходны с теми, что я уже испытывал раньше, когда мне показывали историю из жизни Меченого. Всё виделось как будто со стороны, цвета словно ушли, всё отображалось в некоей коричневато-жёлтой гамме, где не было места другим цветам и оттенкам. Словно на старых, пожелтевших фотографиях…