Радио Судьбы - [37]

Раздавшийся внезапно сухой треск заставил его очнуться. Этот звук, ослабленный расстоянием и ветром, звучал не так уж грозно. Не так уж и пугающе. Но... он таил в себе что-то нехорошее. Тревожное. Он напоминал далекую автоматную очередь.

Николай понял это и почувствовал, как Ваня вздрогнул, сильно, всем рыхлым мягким телом.

– Адо... ити...

– Что.

– Ам... адо... ити... – почти по складам повторил Ваня, заглядывая отцу в глаза, будто надеясь увидеть в них искру понимания. Проблеск сознания.

– Надо идти? Зачем? Куда?

– Адо... ити... – Пухлая ладошка обхватила его руку. Ваня тащил его за собой, и почему-то... Николай не сопротивлялся. Теперь он чувствовал себя так, будто был где-то далеко, в каком-то чужом, угрожающем мире, и единственным проводником, знающим безопасный путь, был Рыцарь Белой Луны.

Ноги были словно чужие. Он с трудом переставлял их. Они прошли через летнюю веранду, и Николай бросил взгляд на недоеденную яичницу. Рядом со сковородкой лежал кусок хлеба, на масле отпечатался полукруг Ваниных зубов Они вышли на заднее крыльцо. – Уда... – сказал Ваня и махнул рукой. «Туда... Зачем?» Но он не сказал это вслух. Он просто послушно пошел за сыном.

Сержик с мамой возвращались домой. Первый день международной конференции, посвященной проблемам ренату рации структуры белка (что это такое, Лена не знала, но сын объяснил: «Это как из яичницы вывести цыплят. Проще говоря, изобрести эликсир вечной молодости и бессмертия, если тебе так понятнее»), закончился.

Сержик вышел из зала, нагруженный различными проспектами, монографиями и статьями.

– За ночь прочитаю, – объявил он. – Оказывается, я немного отстал от жизни. Те же самые идеи уже полтора года разрабатывают в Калтехе, – и, увидев Ленин изумленный взгляд, пояснил: – В Калифорнийском технологическом университете.

Им предстояла дорога через весь город, с юга Москвы на северо-запад. Машина была на даче, поэтому (учитывая торжественность момента) решено было ехать на такси. Чтобы почетный гость международной конференции тащился в такую жару на метро... Как-то несолидно.

За то время, что они ехали, Сержик успел прочесть водителю целую лекцию об экономичных режимах езды, порекомендовал использовать определенные марки моторных масел и заметил, что клапана немного стучат. «Думаю, на третьем цилиндре», – сказал он веско.

Отец-то ничего, он давно уже привык к подобным вещам, а водитель оказался немного нервным мужчиной. Он стал оправдываться, что, какое масло использовать, решает не он, а механик, что бензин он и так экономит, ну а если клапана немного «разжаты», то это не так страшно. Хуже, если бы они были перетянуты. Сержик поджал губы и больше с представителем примитивного разума не разговаривал.

Они вошли в душную, раскаленную от летней жары квартиру. Лена тут же стала открывать все окна, чтобы хоть немного проветрить комнаты, а Сержик поспешил к компьютеру. Ему не терпелось залезть на сайт Калтеха.

Он включил компьютер в сеть, подождал, пока он загрузится, подвел стрелку курсора к значку Интернета и дважды щелкнул.

Лена знала, чем это грозит. На ближайшие несколько часов она выключена из активной жизни: ей не удастся даже поболтать с подругами по телефону. Она тихо вздохнула, пошла в спальню и поставила в видеомагнитофон кассету с новой мелодрамой.

Если бы она не была так занята фильмом, то ее насторожило бы напряженное молчание в детской. Не было слышно ни радостных вскриков Сержика, ни шороха бумаги, ни стука пальцев по клавиатуре. Не было вообще никаких звуков.

Сержик сидел и молчал, уставившись в экран. Он впервые в жизни столкнулся с чем-то, чему не мог найти объяснения.

Подключившись к Интернету, он автоматически проверил электронную почту. Это давно вошло в привычку: мальчик переписывался со многими адресатами. И там, в электронной почте, среди вороха ненужной и давно известной информации, лежало одно письмо. Оно словно кричало и заставляло монитор светиться от заключенного в нем напряжения.

Едва Сержик открыл это письмо, как окно развернулось во весь экран, и на нем появились слова, набранные различными шрифтами разных размеров.

БЕДА! БЕДА! БЕДА! БЕДА! БЕДА! БЕДА! БЕДА!

И ниже – приписка:

ОНО убивает ПАПУ!

И – подпись:

Рыцарь Белой Луны.

Но Сержика смутил не столько сам текст, сколько другое обстоятельство.

У этого письма не было обратного адреса, словно оно не прошло через почтовый сервер его интернетовского провайдера, а появилось... ниоткуда. Возникло из воздуха.

И Сержика это пугало. Он сам не знал почему, но очень сильно пугало.

* * *

Десять часов пятьдесят две минуты. Серпуховский штаб МЧС.

Диспетчер Вячеслав Ковалев, заступивший на дежурство вместо обгоревшего Лехи Фомина, тщетно пытался дозвониться в «Дракино». Аэродром не отвечал. Он будто вымер. Ощущение было такое, словно весь личный состав, начиная от начальника аэродрома и заканчивая последним техником, загрузился в свои крылатые машины и улетел в неизвестном направлении.

На мгновение промелькнула абсурдная мысль: если он сейчас высунется из окна, то увидит, как над Серпуховом, медленно и печально, подобно журавлиному клину, проплывает дракинская воздушная армада.